Антиглобализм: причины и последствия для мирового сообщества

Итак, проанализируем динамику имущественного расслоения в странах Латинской Америки, наиболее связанных с США и , следовательно, с последствиями внедрения мондиализма. На графике представлена динамика коэффициента Джини в этих странах в 1980-1990 годах (горизонтальная ось) и в 1990-1995 годах (вертикальная ось). При этом вся плоскость делится на 4 части, каждая из которых имеется свой смысл. Например, точка в нижней правой части означает, что в 1980-е годы коэффициент Джини вырос (поэтому точка правее нуля по горизонтальной оси), а в 1990-1995 годы упал (поэтому точка ниже нуля по вертикальной оси). На рисунке каждая четверть одержит объяснение того, что она обозначает.

Три четверти графика почти пусты. Улучшение ситуации – это уменьшение коэффициента Джини, то есть сдвиг влево и вниз. Но левый нижний угол (улучшение в течение всего периода) содержит лишь 3 страны – Ямайку, Гондурас и Колумбию (которая расположена совсем рядом с нулем).

Улучшение хотя бы в один из периодов (левый верхний и правый нижний углы) показали только две страны – Коста-Рика и Чили. Все остальные – в том числе крупнейшие экономики региона (Бразилия, Мексика, Перу и Венесуэла) – теснятся в правом верхнем углу, который отмечает стабильное увеличение коэффициента Джини, то есть усиление социального неравенства.

Можно остановится на социальных проблемах подробнее: смысл экономического роста – улучшение жизни людей, а мондиализм именно это и обещает своим последователям.  Известно, что  с улучшением качества жизни растет и ее средняя продолжительность. В демографии есть показатель "ожидаемая продолжительность жизни при рождении". Он показывает, сколько может в среднем прожить только что родившийся человек, если все существующие процессы изменения уровня смертности продолжат свое развитие. Понятно, что по мере роста уровня жизни и развития социальных программ (борьба с бедностью, медицинское обслуживание и т.д.) этот показатель увеличивает свое значение. Рассмотрим его динамику в последние 40 лет в разных странах, сгруппированных на пять групп (см. диаграмму).

Увеличение темпов роста ожидаемой продолжительности жизни произошло лишь в правой группе, то есть в той, представители которой уже имели самые показатели в этой области. Но в остальных группах дела обстоят хуже – особенно во второй слева, где снижение темпов роста было трехкратным. Но ведь именно эта группа стран имела наиболее веские основания надеяться на лучшее: самые социально слаборазвитые страны зачастую не проводят никаких преобразований, и только те, кто все-таки сумел пробиться во вторую группу, обычно начинают основательный разгон в сторону улучшения качества жизни, прибегая к мондиалистским схемам развития экономики. Примерно такая же ситуация наблюдается и в остальных социальных показателях.

Есть еще один контраргумент, который используется сторонниками мондиализма при взгляде на все эти данные. Это идея Нобелевского лауреата по экономике Саймона Кузнеца, который теорию "разгона". Смысл ее состоит в том, что по мере роста экономики развивающийся страны социальные показатели сначала снижаются и лишь затем начинают быстро подниматься. То есть для улучшения жизни надо сначала резко ускорить экономический рост, для чего потребны серьезные жертвы. По этому поводу можно заметить, что эта теория появилась так же вовремя, как и некоторые другие концепции неолибералов. Например, когда в развивающихся странах поднималось возмущение по поводу активной долларизации их финансовых систем, очень кстати возникла теория Хайека, согласно которой деньги – это такой же товар, как и хлеб, поэтому система с несколькими конкурирующими между собой валютами есть "благо". И возражения медленно сошли на нет.

Выше уже было сказано, что в эпоху продвижения мондиализма экономический рост в развивающихся странах резко тормозится или оборачивается вспять – поэтому, строго говоря, теорию Кузнеца можно спокойно не рассматривать в качестве объяснения социальных неприятностей. Итак, рассмотрим аргументы, говорящие о том, что именно из-за внедрения мондиализма происходят экономические проблемы.

Как известно, основное направление реформ, навязываемое теоретиками мондиализма, - это устранение всех барьеров для свободного трансграничного перетекания товаров, рабочей силы и капитала. Меры по либерализации торговли содержатся в специальных соглашениях так называемого "уругвайского раунда"  ГАТТ (Всемирной организации по тарифам и торговле), который плавно перетек в ВТО (Всемирная торговая организация). Рассмотрим последствия лишь двух из этих соглашений – по либерализации рынков текстильной промышленности и сельского хозяйства (см. рис. ).

Как видно, в выигрыше не оказался никто из перечисленных развивающихся стран – очевидно, вся выгода пришлась на долю самых богатых государств (через их ТНК). Но это еще далеко не все – есть еще специальные соглашения о защите интеллектуальной собственности (Trade Related Aspects of Intellectual Property, TRIPS). Надо сказать, что тут никакой либерализации нет и в помине – напротив, есть по сути меры протекционизма, в качестве которого выступают американские принципы патентного и авторского права. И вот к чему приводит их принятие некоторыми странами.

Как видно, убытки местами огромные, но даже если исключить особо экстремальные случаи (Грецию и Корею), то все равно величины получаются внушительные – в среднем для развивающихся стран они составляют около 0,7% ВВП.

Но и это еще не все: в связи с глобализацией резко возросли золотовалютные резервы (как правило, центральных банков) большинства стран. Тому есть две причины. Во-первых, очень серьёзно увеличились масштабы внешней торговли – для страховки внезапных колебаний конъюнктуры мировых товарных рынков приходится держать немалые запасы средств. Во-вторых, свобода передвижения денег вызвала колоссальный их приток на финансовые рынки, из-за чего последние стали до крайности нестабильными. Поэтому многие страны вынуждены держать огромные суммы, чтобы иметь возможность в случае чего, например, противостоять спекулятивным атакам на свои валюты. Следующая таблицы иллюстрирует этот процесс – в ней приведена динамика исчисленных в процентах от ВВП размеров официальных резервов стран, которые сгруппированы по регионам (см. табл. ).

А это не просто факт – резервы суть выключенные их экономики средства, которые в противном случае могли быть эффективно использованы для ускорения роста. Величины недополученных доходов весьма значительны – в среднем по развивающимся странам они составляют около 1,2 % ВВП.

Подводя итог анализа последствий глобализации для развивающихся стран, можно с уверенностью говорить об огромных потерях, которые понесли и еще понесут эти государства из-за того, что они были втянуты в мондиалистические процессы. Из-за этих процессов такие страны только напрямую теряют ежегодно 3-5% ВВП, не получая ничего взамен.

Особенно цинично выглядит политика богатых государств, если изучить историю их собственного обогащения. Достаточно сказать, что в 1913 году средний размер таможенной пошлины на импортные товары в США был около 44%.  Именно в период "закрытой экономики" поднялимь США, и именно те страны, что не поддались на многообещающие речи глобалистов, смогли в последнее время достичь хороших результатов. По сути дела, за период 1980-2000 годов в той или иной степени преуспели 3 большие страны – это Китай, Индия (с большой натяжкой) и Вьетнам. Но в Китае  и Индии существуют жесткие ограничения на перемещения капитала, а Вьетнам и вовсе поднялся в основном за счет государственных инвестиций при суровых ограничениях иностранного доступа на внутренний рынок.

Мне кажется, всего сказанного выше вполне достаточно для того, чтобы понять: все слова идеологов мондиализма о том, что он принес народам мира радикальное улучшение социально-экономического положения, обыкновенная ложь. Ясно, что в реальности дело обстоит совершенно не так: развивающиеся страны платят огромную цену за "удовольствие" стать цивилизованными странами, и даже богатым странам это помогает показывать лишь скромный экономический рост.

Но даже при этих словах сторонники глобализма начинают рассуждать о том, что правительства разных стран не совсем доверяют этой теории и применяют ее реформы избирательно – в то время как следует применять ее исключительно "целиком и полностью". 

И такой пример в истории мировой экономики есть: целиком и полностью в Чили при Пиночете были созданы идеальные условия для претворения в жизнь идей и принципом мондиализма, и, по словам, его сторонников достигли полного успеха.

         Поговорим об этом в следующей главе.

Успех глобалистов в Чили. Последствия глобализма.

Тема курсовой работы предполагает рассмотрение последствий антиглобализма для развития отдельной страны и мира в целом. Если рассматривать этот вопрос, не затрагивая последствий глобализации, будет допущена серьезная смысловая ошибка, которая приведет к смещению понятий, о чем, например, очень подробно пишет С. Кара-Мурза в книге "Потерянный разум".  Не будем делать ошибок.

Итак, последствия глобализма и внедрения его идей на примере Чили.

Начнем, с цитирования статьи Стива Кангаса "Чикагские мальчики и чилийское экономическое чудо".

"Многие частенько задумываются – хорошо бы взять  создать страну, основанную исключительно на ваших собственных политических и экономических представлениях. Представьте себе: никакой оппозиции, никаких политических противников, никаких моральных компромиссов.  Один только, если можно так выразиться, "великодушный диктатор", строящий общество в соответствии с вашими идеалами.

Чикагская экономическая школа получила такой шанс в Чили, в почти лабораторных условиях, продолжавшихся 16 лет. За время с 1973 по 1989 год команда правительственных экономистов, выученных в чикагском университете, демонстрировала и децентрализовала чилийское государство до предела человеческих возможностей. План включал в себя приватизацию благотворительных и социальных программ, дерегуляцию рынка, сворачивание профсоюзов и полное переписывание законов и конституции. Все это – в отсутствие самого ненавидимого крайне правыми общественного института: демократии.

Результаты в точности совпали с тем, что предсказывали левые. Экономика Чили превратилась в самую нестабильную в Латинской Америке и по очереди испытывала глубокие падения и запредельные взлеты. Однако если взять среднее по всему этому хаотическому развитию, то темпы роста чилийской экономики за 16-летний период окажутся среди самых медленных в Латинской Америке. Что хуже, возникло огромное неравенство доходов. Большая часть работающих, после поправки на инфляцию, реально получала в 1989 году меньше, чем в 1973-м, в то время как доходы богатых взлетели выше небес. Кроме того, из-за отсутствия контроля над рынком, Чили превратилась в одну из самых загрязненных латиноамериканских стран. При этом устранить демократию удалось только за счет полного подавления политической оппозиции и профсоюзов и установления режима террора с широкомасштабными нарушениями гражданских прав.

Консерваторы написали многие тома апологетической литературы, в которой реформы в Чили представлены как огромный успех. В 1982 году Милтон Фридман восторженно восхвалял генерала Пиночета (чилийского диктатора) за то, что он "принципиально поддерживал экономику, полностью ориентированную на свободный рынок. Чили – экономическое чудо". Но приведенная ниже статистика показывает, что это ложь. Чили – трагический провал правой экономической модели, и граждане Чили до сих платят за этот провал.

История Чили и "чикагских мальчиков".

Несчастное Чили уже более 30 лет есть арена всяческих революций и экспериментов. С 1964 по 1970 год продолжалась "революция свободы" под руководством президента Эдуардо Фрея. С 1970 по 1974 год, Сальвадор Альенде вел страну по "чилийской дороге к социализму". С 1973 по 1989 год, генерал Аугусто Пиночет и его военный режим проводил "тихую революцию" (которая вполне заслужила это название из-за радикальных социальных перемен, как-то незаметно и тихо вызванным переходом к свободному рынку). После 1990 года Чили возвратилось к демократии, но выздоравливать после экспериментов придется еще очень долго.

Главный экспортный товар Чили – медь, долгое время вызывавшая пристальное внимание Соединенных Штатов. К 1960-м годам американские фирмы вложили так много в чилийские медные рудники, что фактически владели большей их частью. Когда к власти в 1964 году пришел консервативный президент Эдуардо Фрей, он попытался национализировать медные рудники, но безуспешно – бизнес-сообщество оказывало упорное сопротивление.

В 1970 году, впервые в западном полушарии, президентом был вполне демократически избран марксист, Сальвадор Альенде. В ходе всеобъемлющих социалистических реформ он национализировал не только медные рудники, но также и банки, и другую собственность, принадлежавшую иностранцам. Эти действия, вместе с перераспределением земли по плану аграрной реформы, вызвали глубокое отторжение в чилийских деловых кругах и среди правых. Как теперь документально подтверждено, организацией их в оппозицию режиму Альенде занялось ЦРУ. Последовала массивная забастовочная кампания, народные волнения и прочие политические провокации. В сентябре 1973 года ЦРУ помогло генералу Пиночету устроить военный переворот. В ходе переворота Альенде погиб. Правительство Пиночета утверждало, что он покончил самоубийством; сторонники Альенде утверждали, что он был убит.

Новое правительство первым делом начало приватизировать предприятия, которые Альенде национализировал, и обращать вспять прочие социалистические реформы. Но собственного экономического плана у Пиночета не было. В результате к 1975 году инфляция достигла 341 процента. В этом хаосе и появилась группа экономистов, известных как "чикагские мальчики". Чикагские мальчики были группой из 30 чилийцев, которые изучали экономику в университете Чикаго в период с 1955 по 1963 год. Обучаясь в аспирантуре, они стали последователями Милтона Фридмана и возвратились в Чили, будучи полностью индоктринированными в теорию свободного рынка. К концу 1974-го они достигли управляющих позиций в пиночетовском режиме, возглавив большинство отделов экономического планирования.

Возникшее положение дел было уникальным в мировой истории. Хотя Пиночет и был диктатором, он целиком передал экономику чикагским мальчикам. Единственной его функцией осталось подавление политической и профсоюзной оппозиции предпринимаемым ими мерами. Такое разделение труда было представлено чилийскому обществу как устранение политики и политиков из управления нацией. Вместо них экономикой будут править технократы с учеными степенями, руководствуясь лучшей из существующих экономических теорий. Под этой теорией, само собой, понимался "неолиберализм" Милтона Фридмана. Отныне политический курс будет определяться не лозунгами и не порочной демократией, но рациональной наукой.

В марте 1975 года чикагские мальчики провели экономический семинар, который широко освещался всеми общенациональными СМИ. Для решения экономических проблем Чили была предложена радикальная программа экономики – названная "шоковой терапией". НА конференцию пригласили нескольких лидирующих мировых экономистов, в частности, чикагских профессоров Милтона Фридмана и Арнольда Харбергера. Неудивительно, что предлагаемая программа получила их высочайшую оценку. План включал в себя резкое сокращение денежной массы и правительственных расходов, массивную дерегуляцию рынка  и либерализацию внешней торговли.

Этот план не принадлежал только чикагским мальчикам – его также поддержали Мировой Банк и Международный Валютный фонд. План был объявлен необходимым условием предоставления Чили каких-либо займов. Похожие условия МВФ и Мировой Банк ставили развивающимся странам по всему миру, - но никто не воплотил в жизнь их требования так полно и последовательно, как чилийцы. Интересно, что сейчас Мировой Банк ставит Чили в пример всему Третьему Миру. Почему, нетрудно понять: достаточно учесть огромный долг Чили и размер ежегодно выплачиваемых процентов. Вообще, разорение, долги, неравенство и эксплуатация, которые МВФ и Мировой Банк разносят по всему Третьему Миру во имя "неолиберального развития", заслуживает отдельного разговора. Два других вопиющих примера – Перу и Бразилия, но Чили – хуже всего.

Вскоре после конференции 1975 года чилийское правительство приняло Программу Экономического Возрождения (ПЭВ). Первой фазой шоковой терапии стало сокращение денежной массы и правительственных расходов, что успешно снизило инфляцию до приемлемой величины. Однако эти меры вызвали рост безработицы с 9,1 до 18,7 процента за период с 1974 по 1975 год – цифра, сравнимая с Великой Депрессией в США. Производство упало на 12,9 процента. Это была самая сильная депрессия Чили с 30-х годов.

Тем временем, чтобы предотвратить политические последствия подобного шока, пиночетовский режим начал кампанию против потенциальных лидеров оппозиции. Многие из них просто "исчезли". Нарушения гражданских прав в Чили более  подробно будут описаны ниже – пока достаточно сказать, что рабочие "приняли" экономическую программу под дулом пистолета.

К середине 1976 года экономика начала выздоравливать, и с 1976 по 1981 год было достигнуто то, что чикагские мальчики назвали "экономическим чудом". В это время экономика росла на 6,6 процента в год (для сравнения, экономика США обычно растет на 2,5 процента в год). Чикагские мальчики отменили почти все ограничения на прямые инвестиции из-за рубежа, создав "почти неотразимый пакет гарантий для зарубежных инвесторов" с "невероятно благоприятными" условиями. Иностранные инвестиции и займы лавиной хлынули в Чили. Только займы с 1977 по 1981 год увеличились в три раза. Из 507 государственных предприятий, созданных в Чили при Альенде и до него, чикагские мальчики оставили целыми и неприватизированными лишь 27.

Защитники чилийского эксперимента приводят "экономическое чудо" как доказательство его успеха. Но здесь важно не забыть простое экономическое правило: чем глубже депрессия, тем больше последующий рост. Зачастую рост всего лишь возвращает экономику туда, где она была раньше. Возможно, самый явный пример этого – Великая Депрессия в США. Обратите внимание на огромные цифры роста и спада:

Страницы: 1, 2, 3