Новый социализм Джона Гелбрейта

Такое социальное успокаивание, по мнению Гелбрейта, не было задумано специально. Оно отражает неосознанный инстинкт тех, кто смирился с экономикой, где властвуют корпорации. Для такого психологического спокойствия могли быть и определенные социальные причины. Лучше избавить людей от будоражащих мыслей. Но именно это и высказывает сомнение.

Первая задача, которую ставил перед собой Гелбрейт при написании «Нового индустриального общества» состояла в том, чтобы установить доминирующую роль нескольких крупных корпораций, показать их долю в общем производстве. Из-за крупных корпораций и их роли в современной экономике проистекает двойственный характер индустриальной экономики: все еще существуют миллионы мелких предприятий, однако половина частного производства находится в руках крупных предпринимателей. Гелбрейт считает, что он справился «с этой несложной задачей» (№ 1, стр. 382). Он использует достаточное количество статистических данных, достоверность которых неоспорима.

Крупная фирма стремится установить контроль над силами, воздействующими на нее; это делает возможным планирование. Крупная фирма затрачивает больше усилий, чтобы избавиться от диктата рынка, игра сил которого зачастую непредсказуема. Цены, собственность, реакция потребителя должны находиться под максимальным контролем. «Если в результате больших капиталовложений через три или пять лет предполагается выпустить новую модель автомобиля, должна существовать уверенность, какой – в доступных пределах – будет цена. Аналогичным образом должна быть уверенность в основных источниках поставок. И в себестоимости. Исходя из прибылей и соответствующих тесных связей с соответствующими крупными банками, должна существовать уверенность, что будет получен необходимый капитал. А когда автомобиль появляется на свет, необходимы дилеры для его продажи и покупатели, которые уже жаждут получить именно эту смесь оригинальности и банальности. И наконец, необходимо достаточное влияние на государство, чтобы построить автострады, по которым люди смогут ездить на автомобиле, и чтобы неблагоприятное относительно безопасности или соблюдения чистоты воздуха не помешало продавать автомобили и пользоваться ими.» (№ 1, стр. 382).

Если согласиться с тем, что автомобили – или резиновые шины, или сталь, или химикаты, или сотни других продуктов – должны производиться в огромных количествах по требованию покупателей, то необходимость в планировании и организации контроля становится необычайно важной. Экономисты, мышление которых подчинено безличностной власти рынка, протестуют против всякого планирования и контроля. То же делают и представители корпораций, твердя немудреные заповеди системы свободного предпринимательства. Истина же, по мнению Гелбрейта, признается лишь теми, кто облечен серьезной ответственностью по руководству, - управляющими корпораций, для которых планирование при контроле над окружающей средой – это факт повседневной жизни, и школами бизнеса, которые уделяют много внимания технике планирования и рыночного контроля.

По мере того, как «Новое индустриальное общество» приобретало очертания, росло понимание и системы, в которой все части современной корпоративной экономики оказывались в поразительной взаимовыгодной зависимости друг от друга. Это открытие во многих отношениях явилось самым обнадеживающим для Гелбрейта результатом его усилий над книгой. И потому нынешнее регулирование совокупного спроса в экономике – гарантия, что падение эффективной покупательной способности не приведет вновь к катастрофическому кризису – больше не выглядело как нечто новое в экономической политике. Скорее оно становилось элементом приспособления общества к нуждам корпоративного планирования. Оно стало необходимо из-за нестабильности, присущей сравнительно жесткой системе корпоративных цен и заработной платы и большей свободе действий в области капиталовложений, свойственной корпорациям. Цель регулирования совокупного спроса – помешать большим колебаниям сбыта, чего никакая отдельно взятая корпорация не может предусмотреть. Тем самым добавился еще один элемент надежности к планированию деятельности корпораций.

Точно так же власть корпорации над ценами ликвидировала возникавшие проблемы в связи с оплатой рабочей силы, «ибо теперь, после некоторой обязательной взаимной перебранки с профсоюзным руководством можно было пойти на повышение платы и объявить об этом общественности» (№ 1, стр. 382). Профсоюз стал своего рода подсобным органом, наблюдающим за повседневным выполнением работы и разрешением мелких споров. И неудивительно, что, не имея необходимости бороться, он перестал быть социально боевым.

Большие размеры корпораций и соответствующее им планирование тесно связаны с изменениями в управленческих структурах.  Один человек, имеющий права собственности, уже не может осуществлять сколько-нибудь значительную власть в своей организации. Для принятия любых важных решений требуются коллективные знания и опыт многих людей – руководителей производства, специалистов по продаже, рекламе, инженеров, ученых, юристов, бухгалтеров. Так что, по мнению Гелбрейта, классический предприниматель исчез. Новым источником власти стали знания и возможность применять их.

Власть перешла к тем, кто обладает относительными знаниями, к некой коллективной единице, которую Гелбрейт назвал «техноструктура». Рынок принимает реальное положение вещей, а оно заключается в том, что власть принадлежит организации – техноструктуре.

Гелбрейт выделяет также еще одно противоречие общепринятой доктрины. В принятой неоклассической теории существенную роль играет мотив прибыли – это единственная сила, приводящая в движение и дающая энергию всей экономической машине. Однако по мере созревания системы корпораций власть переходит к техноструктуре. Это означает, что ныне к получению и максимизации прибыли стремятся люди, которые сами их не получают. «Управляющие корпораций, не владеющие акциями, ныне трудятся, планируют, осуществляют нововведения и производят капиталовложения с целью повысить доходы обладателей акций, которых они даже не знают» (№ 1, стр. 385).

Такое положение оказалось возможным благодаря тому, что целью техноструктуры стали как рост корпорации, так и получаемой ею прибыли. Рост означает большую ответственность и большую зарплату тем, кто этому способствовал. Кроме того, в крупной компании присутствуют побудительные мотивы, в основе которых – желание получить одобрение своих коллег, неизменное стремление идентифицировать себя с задачами организации и сопутствующая этому надежда, что при соответствующих усилиях можно приспособить цели организации к своим собственным. Гелбрейт исследовал вопрос о побудительных мотивах и пришел к выводу, что крупная корпорация по мере своего роста ассоциируется все меньше с предпринимателем, нацеленным на прибыли, и все больше с совсем другими и особыми побуждениями организации. Ничего удивительного, считает Гелбрейт, в этом нет. «Более просвещенных сотрудники внешнеполитической службы работают в государственном департаменте не ради зарплаты; они хотят заслужить уважение коллег, идентифицировать себя с точкой зрения департамента по вопросам внешней политики или надежде приспособить эту политику к своим собственным представлениям о ней» » (№ 1, стр. 386). То же самое происходит и в мире крупной промышленной корпорации.

Движущие силы организации крупномасштабного производства свойственны не только капитализму. То же касается и побудительных мотивов. Гелбрейт изучал их в Советском Союзе и, как я уже говорил ранее, пришел к следующему удивительному заключению. Крупным организациям, где бы они  не существовали, свойственны одинаковые движущие силы. Крупная капиталистическая организация и крупный социалистический комбинат имеют примерно одинаковую организационную структуру; перед ними стоят одни и те же технологические сложности; они предъявляют свои требования и оказывают воздействие на окружающее их общество. Побудительные мотивы – желание получить одобрение коллег, идентификация с задачами организации, стремление приспособить их к своим собственным – похожи, если не одинаковы. Современная капиталистическая организация и развитая социалистическая организация не противостоят друг другу. В широком смысле они движутся в одном направлении – не к неизбежной власти рынка, а к установлению общих требований технологии и массового производства, к созданию соответствующей планирующей организации., к аналогичным побудительным силам.

С осени 1963 по осень 1966 года бывали недели и месяцы, когда «Новое индустриальное общество» заполняло всю жизнь Дж. Гелбрейта. Почти беспрерывно открывались новые пути для поиска, новые возможности для доказательства и уточнения. Книга была опубликована в конце 1966 года и сразу же стала очень популярной. Дж. Гелбрейта приглашали читать лекции в разные учреждения, сенаторы и министры спрашивали его советов и просили разъяснить некоторые свои взгляды. Книга переводилась практически на все языки. Однако критики так же было достаточно, и она была именно такая яростная, какую и ожидал Гелбрейт. Он только приветствовал такую критику, которая лишь рекламирует – быть может, и неоправданно – оригинального автора.

3. Социально-экономическая сущность концепции «нового социализма»

Концепция Гелбрейта занимает особое место в буржуазной апологетике современного государственно-монополистического капитализма. Это объясняется, прежде всего, определенной классовой позицией Гелбрейта в трактовке «трансформации» капитализма в «новое индустриальное общество» на основе научно-технического прогресса. Дело еще и в том, что он не признает несостоятельность традиционной буржуазной экономической теории и стремится как-то модернизировать ее методологическую базу. Гелбрейт пытается обосновать идею конвергенции двух систем, а вместе с тем доказать необходимость осуществления комплекса мероприятий по оздоровлению государственно-монополистического капитализма США под лозунгом «нового социализма».

Основные усилия Гелбрейт направляет на выяснение социально-экономических последствий научно-технической революции. При этом он изображает исторический путь американского капитализма как эволюционный процесс его «трансформации» в «новое индустриальное общество», происходящий якобы под определяющим воздействием научно-технического прогресса.

В процессе «индустриальной эволюции» современного американского общества исходным пунктом всех изменений, по Гелбрейту, выступает «техника», «технология».

«Под техникой, - поясняет Гелбрейт, - понимают последовательное применение научных и иных видов систематизированных знаний для решения практических задач» (№ 2, стр. 47). Применение «техники» всегда требует совместных знаний многих специалистов, т.е. организации.

Из всех следствий применения современной «техники» шесть, по мнению Гелбрейта, имеют самое непосредственное отношение к рассматриваемым им социальным явлениям. Эти следствия можно представить в следующем виде: увеличивается время «между постановкой и завершением задачи»; увеличивается «участвующий в производстве капитал»» усиливается целевой характер ресурсов производства; «современная техника требует специализированной рабочей силы»; «неизбежным спутником специализации является организация»; возникает необходимость контроля со стороны корпорации окружающей ее экономической среды  (№ 2, стр. 48-52)..

Из всех этих замечаний можно заключить, что у Гелбрейта понятие «техника» охватывает элементы, характеризующие как уровень развития производственных сил, так и социально-экономические последствия их развития. Другими словами, с понятием «техника» связывается новое качественное состояние производительных сил, которое возникает в результате развития научно-технической революции.

По утверждению Гелбрейта, «техника», развиваясь неравномерно по отраслям хозяйства, привела к образованию  в экономике США двух различных противостоящих систем: «планирующей» и «рыночной» (№ 5, стр. 74). В этой двухсистемной «смешанной экономике» главной сферой социальных изменений под воздействием «техники» является «планирующая система», т.е. мир наиболее крупных, технически развитых и имеющих сложную организационную структуру монополий. Корпорацию, в которой власть якобы перешла от капиталиста-собственника к особой группе лиц, функционально связанных между собой и представляющих собой сложную организационную структуру («техноструктуру»), Гелбрейт называет «развитой корпорацией». Он подчеркивает, современная американская экономика «в существенной своей части представляет собой плановую экономику…» (№ 2, стр. 41), т.е. экономику, где полностью отсутствует рыночная стихия и конкуренция. В остальных сферах американской экономики, по его мнению, рыночный механизм еще действует. Это мир мелких предприятий, слабо применяющих новую технику, не имеющих крупных капиталовложений и сложных организационных структур, иначе «рыночная система».

Главными социально-экономическими последствиями широкого применения «техники» в «индустриальной системе», по Гелбрейту, явились полная замена рыночной стихии и конкуренции так называемым «планированием» или «промышленным планированием» (№ 2, стр. 57).  и переход власти в «развитой корпорации» от хозяина-собственника к организации, т.е. к «техноструктуре».

«Новое индустриальное общество», полагает он, смягчило «боевой дух» рабочего класса и профсоюзов, интегрировало их в «индустриальную систему», выдвинуло в качестве «новой» активной политической силы общественного развития научно-техническую интеллигенцию, и прежде всего так называемое «сословие педагогов и ученых» (№ 2, стр. 335).

С таких методологи­ческих позиций он подвергает критике «техноструктуру» корпораций за излишнее увлечение экономическим ростом и погоней за «нововведениями» в ущерб некоторым на­сущным целям американского общества, безопасности окру­жающей среды и «качества жизни» человека. Критике под­вергается и экономическая деятельность государства в лице бывшей в то время у власти республиканской адми­нистрации за чрезмерное потакание нуждам «индустриаль­ной системы» во вред сбалансированному развитию всей экономической системы американского капитализма.

Таким образом, в книге «Экономические теории и цели общества» Гелбрейт с теоретических позиций концепции «нового индустриального общества» пытается истолковать факты резко усилившегося в начале 70-х годов общест­венного протеста в США против деятельности крупных монополий и коррупции государственного аппарата респу­бликанской администрации, теоретически обосновать необ­ходимость большей «социальной ответственности бизнеса» ради спасения самих основ капиталистического способа производства.

Решение проблемы широкого общественного недоволь­ства антисоциальной деятельностью большого бизнеса и буржуазного государства Гелбрейт видит в осуществле­нии целого комплекса социально-экономических меро­приятий (по его терминологии — «общей теории рефор­мы»). В таком комплексе мер главный упор делается на стимулировании «реформаторской деятельности» госу­дарства по адаптации крупных корпораций к изменившим­ся условиям «социальной ответственности бизнеса». При этом необходимым условием осуществления «общей теории реформы», самоусовершенствования «нового индустриаль­ного общества» выступает раскрепощение распростра­ненных в обществе мнений, идей и традиций от мифов и предрассудков, целенаправленно прививаемых «инду­стриальной системой». Гелбрейт наивно призывает к осво­бождению государственных законодательных и исполни­тельных органов от излишнего служения «планирующей системе» во имя интересов всей общественности. Осущест­вление «общей теории реформы» преподносится Гелбрейтом как путь дальнейшего развития «нового индустри­ального общества» в направлении к «прогрессивному в интеллектуальном и эстетическом отношениях обще­ству» с «рационально и справедливо построенной экономикой» и «народным государством», управляющим эко­номикой не в интересах «планирующей системы», а «в ин­тересах общества».

Таким образом, из приведенной выше общей характери­стики так называемого «нового индустриального общества» можно заключить, что концепция Гелбрейта искажает сущ­ность, социально-экономические последствия и тенденции научно-технической революции при капитализме. В этом проявляется классовая заинтересованность буржуазного экономиста в затушевывании: сущности государственно-монополистического капитализма и углубления его противо­речий по мере развития научно-технической революции. Истинный смысл классовой позиции Гелбрейта станет яснее, если мы перейдем к критическому разбору наиболее важных элементов его концепции: модели двухсистемной «смешанной экономики» и таких фундаментальных понятий, как «промышленное планирование» и «техноструктура».

В характеристике различий между «планирующей» и «рыночной» системами Гелбрейт главное внимание уделя­ет категории экономической власти, т. е. контролю над ценами, издержками, покупателями и потребителями (по его терминологии - контролю над «экономической средой»). Он считает, что в современном обществе такая власть сосре­доточивается только в крупных корпорациях, имеющих сложную организацию («техноструктуру»). Поэтому, делает вывод Гелбрейт, если в различных сферах экономики орга­низация развивается неравномерно, то это порождает боль­шие различия «во власти и, следовательно, в социальных последствиях».

Слабостью «рыночной системы» по сравнению с «пла­нирующей», объясняет Гелбрейт, и социальные пороки со­временного американского общества: низкий уровень дохо­да занятых в «рыночной системе» по сравнению с доходом трудящихся в «планирующей системе», наличие тяжелых условий труда в отраслях «рыночной системы», «эксплуа­тацию» и «самоэксплуатацию» (№ 2, стр. 84)., слабость профсоюзов и недо­статочность государственной поддержки «рыночной» части американской экономики. Однако с точки зрения подлинно научного подхода «ры­ночную систему» неверно рассматривать как социально однородный сектор экономики, который якобы изолирован и даже противостоит «планирующей экономике».

Несостоятельность двухсистемной модели современной капиталистической экономики США обнаруживается в по­пытках Гелбрейта противопоставить друг другу различные отряды рабочего класса. Он считает, что рабочие «подвер­гаются эксплуатации» или же «эксплуатируют самих себя» только в «рыночной системе», где на рынке труда господ­ствует власть работодателя. В «планирующей системе» ра­бочие якобы находятся «под защитой профсоюзов и госу­дарства» (№ 1, стр. 335).. Здесь «власть используется фактически для того, чтобы удовлетворить основные требования рабо­чих». «Рабочие в этой части экономики, - заключает Гелбрейт, — по сравнению с рабочими в рыночной системе являются привилегированной кастой» (№ 2, стр. 351)..

Из приведенных высказываний наиболее ярко выри­совывается классовая позиция Дж. Гелбрейта как буржу­азного экономиста. При всех внешних отличиях различных сфер американской экономики общее для них — единая ос­нова капиталистического способа производства, а именно присвоение капиталистами средств производства и приба­вочной стоимости, эксплуатация рабочего класса. Небы­валый рост прибавочной стоимости в условиях научно-тех­нической революции свидетельствует об усилении степе­ни эксплуатации всего пролетариата. При этом сверх­эксплуатация, которой подвергаются все чаще и чаще на­емные работники мелких предприятий, способствует росту прибавочной стоимости крупных монополий. Что касается уровня оплаты труда рабочих предприятий «планирующей системы», то весь секрет состоит в том, что научно-техниче­ский прогресс обусловливает необходимость использования здесь рабочей силы более высокого качества, следователь­но, вынуждает капиталистов лучше ее оплачивать. Но это не доказательство, как утверждает Гелбрейт, стремления «техноструктуры» к удовлетворению «основных требова­ний рабочих».

Анализ «рыночной системы» с позиций ее классовой природы позволяет обнаружить, что для значительной части владельцев предприятий немонополизированного сектора, как и для наемных работников, общим врагом является монополистическая буржуазия, которая маскируется Гелбрейтом за вывеской «техноструктуры». Так же как и рабочий класс, мелкие производители заинтересованы в совместных действиях в защиту своих требований против засилья монополий. Поэтому противоречие развертывается не между «рыночной» и «планирующей» системами, как утверждает Гелбрейт, а между финансовой олигархией, господствующей над экономикой и государством, и подавляющим большинством общества. В этом состоит экономическая основа формирования антимонополистического союза народа в странах капитала.

Рассматривая проблему существования недостаточно развитых сфер американской экономики, Гелбрейт пытает­ся ограничить анализ технико-организационными аспекта­ми, свести все дело к «объективным» трудностям, препят­ствующим проникновению в эти отрасли новой техники, больших капиталовложений и новых методов управления. Однако такой анализ представляется односторонним. Он не учитывает влияния господствующих производственных от­ношений. В действительности отсталые отрасли американ­ской экономики, слаборазвитые районы стали неизбежным спутником монополизации капиталистического производ­ства. Их полная ликвидация связана с революционным преобразованием всего экономического базиса капитализма. Разумеется, буржуазное государство может оказать су­щественное влияние на положение «рыночной системы». И с этой точки зрения некоторые предложения Гелбрейта в ее защиту внешне выглядят привлекательно. В книге «Экономические теории и цели общества» в рамках «общей теории реформы» он предлагает освободить мелких пред­принимателей от всех запретов по антитрестовским законам, усилить прямое правительственное регулирование цен и производства, поощрение организации профсоюзов, увели­чение минимальной зарплаты и расширение сферы действия закона о минимальной зарплате, предоставление гарантиро­ванного дохода тем, кто не может найти себе работу.

Определенное внимание к так называемой «рыночной системе» не отрицает того, что главным в концепции «ново­го индустриального общества» является анализ «плани­рующей системы» И ее основного звена - «развитой корпорации». Именно эта система, по мнению Гелбрейта, определяет лицо современного американского общества и основные тенденции его развития. При этом главные формы приспособления крупной корпорации к широкому внедрению науки и техники представляют «промышленное планирование» и «революция техноструктуры».

Заключение

Исследование идей Джона Гелбрейта относительно «нового индустиального общеста» позволило мне сделать некоторые выводы.

В целом мир крупных корпораций («индустриальная си­стема»), по мнению Гелбрейта, нуждается в национализа­ции.

Он предсказывал, что монополии станут сутью экономической системы. И в большей степени был прав.

Гелбрейт признавал доминирующую роль нескольких монополий. Однако кроме них, как мы можем наблюдать сейчас, существуют и миллионы мелких фирм. По мнению Гелбрейта половина из них в руках крупных предпринимателей. А так как мелкие фирмы более чувствительны к спросу и более гибки, крупная фирма стремится установить контроль над ними. То есть над силами, воздействующими на нее.

Особенность концепции «нового инду­стриального общества» состоит в том, что в ней апология современного государственно-монополистического капитализма переплетается с попытками выделить сходные черты у капитализма и социализма, по которым шло сближение. При написании книги «Новое индустриальное общество», которая легла в основу моей работы, Гелбрейт проанализировал и сравнил экономическое устройство в США и СССР.

Все производители зависимы от рынка, однако социализм учит не думать о рынке, маркетинге, спросе, а учит производить столько, сколько нужно по плану. В это время в США развивается непосредственный контакт потребителя с производителем, что позволяет четче организовать работу крупных компаний, чтобы они смогли максимально эффективно подстроиться под потребности общества и получить тем самым максимальную прибыль.

Гелбрейт ввел понятие «техноструктуры» (власть перешла к тем, кто обладает относительными знаниями, к некой коллективной единице). Для принятия любых важных решений требуются коллективные знания и опыт многих людей – руководителей производства, специалистов по продаже, рекламе, инженеров, ученых, юристов, бухгалтеров. Так что, по мнению Гелбрейта, классический предприниматель исчез.

В заключение могу сказать, что главная идея Гелбрейта состояла в том, что он не считал капиталистическую и социалистическую экономические системы верными по отдельности. Он считал, что только установление факта конвергенции этих двух систем позволит заглянуть в «обеспеченное будущее» «индустриальной системы».

Список литературы

1.                 Дж. Гелбрейт. «Жизнь в наше время: восспоминания», Москва: - 1986

2.                 Дж. Гелбрейт. «Новое индустриальное общество», Москва: - 1984

3.                 Корягин. Фролов. «Социальная утопия Дж. Гелбрейта: критика концепции», Москва: - 1978

4.                 Дж. Гелбрейт. «Общества изобилия» , Москва: - 1986

5.                 Дж. Гелбрейт. «Экономические теории и цели общества», Москва: - 1985

6.  Бартенев С.  А.  Экономические  теории  и  школы  :  Курс  лекций.—М.:

     Издательство БЕК, 1996.-352с.

7. Титова Н. Е. История экономических учений: Курс  лекций.—М.:  Гуманит.

     изд. центр ВЛАДОС, 1997.-288с.

8. Левита    Р.    Я.    История    экономических     учений:     Учебное

     пособие.—М.:Interstamo Publishers, 1995-72с.

9. Земцова Л. В. История  экономических  учений: Учебное  пособие.—   Томск: Изд. ТПУ, 1998-100с.

10. Костюк В. Н. История  экономических  учений.—М.: Центр, 1997-224с.

Страницы: 1, 2, 3