Комплексный историко-правовой анализ адвокатуры в СССР в период действия положения об адвокатуре СССР 1939 года

В советском праве не было четкого понятия об этических принципах работы адвоката, особенно в том, что касалось отношений между адвокатом и клиентом, адвокатом и судьей и адвокатом и прокурором или следователем. Отсутствие четкого представления по проблеме этики явилось еще одним пережитком эры царизма.

Пережив становление советской власти и связанные с ним многочисленные реорганизации, отечественная адвокатура окончательно сформировалась с принятием в 1936 году новой, “сталинской”, Конституции СССР. В откровенно декларативном документе неожиданно вспомнили и крамольное прежде слово “адвокат”, что и позволило в какой-то мере возродить старые, добрые формы организации адвокатского сообщества.

В соответствии с Положением об адвокатуре СССР, утвержденным Совнаркомом СССР 16 августа 1939 года, “для оказания юридической помощи населению” создавались областные, краевые и республиканские (в республиках, не имеющих областного деления) коллегии адвокатов.

Новое Положение об адвокатуре 1939 года являлось моделью для всех последующих законов об адвокатуре. Самостоятельность адвокатских коллективов теперь считалась "вредной" для общества и их предполагалось распустить. Адвокатские услуги отныне должны были оказываться через местные юридические консультации, административно подчиненные Президиуму коллегии адвокатов.

Президиум наделялся правом определять местонахождение и состав консультаций, а также назначать заведующих. Заведующие, отчитывающиеся непосредственно перед Президиумом, а не перед членами консультации, контролировали профессиональную деятельность адвокатов. Они также распределяли нагрузку среди адвокатов.

При этом местонахождение большинства консультаций определялось Президиумом коллегии по адресу суда, в котором члены консультации осуществляли деятельность по защите прав граждан. Членами коллегий могли быть как юристы, так и лица без юридического образования, но поработавшие судьями, прокурорами, следователями и юрисконсультами не менее трех лет. Впрочем, с разрешения наркома юстиции союзной республики к занятию адвокатской деятельностью допускались и не члены коллегий. Однако за все время действия такой нормы она применялась лишь дважды: в отношении москвича Ильи Брауде и ленинградца Льва Успенского. Кстати, инструкция, в соответствии с которой должна бы происходить означенная процедура, так и не появилась.

Положение 1939 года подвело итог длительным спорам о взаимоотношениях между адвокатами и юрисконсультами. Было запрещено сочетать работу в государственных учреждениях на полную ставку с работой в адвокатуре, что вынудило адвокатов выбирать между работой в госсекторе и работой в адвокатуре.

Надзор за деятельностью адвокатуры со стороны государственных органов был передан Наркомату юстиции СССР, республиканским Наркоматам юстиции и региональным управлениям Наркомюста. Помимо осуществления надзорных функций и роли последней инстанции при решении вопросов состава и профессиональной дисциплины эти органы периодически издавали обязательные к исполнению коллегиями адвокатов директивы. Так же имели полномочия отвода адвокатов из коллегии. Особенно грозно звучала статья 12 упомянутого Положения. Она давала наркомам юстиции Союза и союзных республик право “отвода” принятых в коллегию адвокатов. Причем это право толковалось расширительно: “отвести” могли даже того, кто десятки лет отдал адвокатуре, не удосуживаясь при этом объяснить причины. В начале пятидесятых годов, в разгар борьбы с космополитизмом, таким образом были лишены права на профессию более ста ленинградских адвокатов, в том числе такие выдающиеся, как Я. Киселев, Л. Мазель, Н. Рожанский, И. Олягова, Г. Ярженец, И. Адмони-Красный и др.

Осуществляя контроль за деятельностью адвокатуры, наркоматы, затем министерства юстиции заслушивали отчеты руководителей коллегий, были правомочны отменить любое решение общего собрания и президиума и даже распустить президиум. В таких случаях вместо президиума приказом министра создавалось оргбюро из трех-пяти человек, не всегда даже членов коллегии адвокатов. Оргбюро выполняло функции президиума до тех пор, пока министр, с ведома партийных органов, не давал разрешения на проведение общего собрания и выборы нового президиума коллегии. С другой стороны, утвердилась практика направления на работу в адвокатуру молодых специалистов по путевкам министерств. Причем наряду с ними в адвокаты нередко направлялись и бывшие судьи, прокуроры, следователи, в том числе те, кто скомпрометировал себя на прежней работе недостойным поведением.

По существу, неограниченные права чиновников проявлялись в том, что с их разрешения в адвокатуру могли приниматься лица, не имеющие высшего юридического образования (ст. 9), они могли отчислять из адвокатуры вновь принятых (ст. 11), а также исключать из адвокатуры неугодных (ст. 13). Эти же органы вправе были отменять решения общих собраний адвокатов (ст. 17) и постановления президиумов коллегий. Размер оплаты, взимаемой адвокатами за юридическую помощь, по-прежнему определялся инструкцией Минюста, утверждаемой Советом Министров РСФСР.

Необходимо также отметить, что руководители коллегий - председатели президиумов и их заместители - утверждались Советами Министров автономных республик и исполкомами Советов депутатов трудящихся.

Несмотря на такой прессинг со стороны государственных органов, адвокатура того исторического периода имела определенные успехи как в защите прав и свобод граждан, так и в оказании разносторонней юридической помощи предприятиям и организациям. Все это было осуществлено благодаря тому, что руководителями многих коллегий адвокатов являлись талантливые организаторы, квалифицированные адвокаты.

В 50-е годы роль адвокатов в уголовном и гражданском судопроизводстве уже не подвергалась никакому сомнению. Типичное объяснение роли адвоката (защиты) в суде было следующим: "Защитник, так же как и прокурор, разъясняет в ходе судебного разбирательства общественно-политическое значение дела, подвергает анализу и оценке полученные доказательства в суде, дает юридическую оценку установленным фактам, характеризует личность обвиняемого и высказывает свое понимание меры преступления или призывает к оправданию обвиняемого. То же самое и в гражданском деле". В эпоху Н.С. Хрущева наблюдалась некоторая тенденция к усилению роли права и профессиональных юристов. В 1957 г. на сессии Верховного Совета СССР было подчеркнуто, что адвокаты должны помогать «усилению социалистической законности и отправлению правосудия» См.: Стецовский Ю.И. Советская адвокатура. М., 1989. С. 18..

В последующие десятилетия были приняты новые законы об адвокатуре. В начале 60-х годов общесоюзное Положение об адвокатуре СССР 1939 года было заменено республиканскими законами. Так, 25 июля 1962 года был принят Закон РСФСР "Об Адвокатуре", в котором пересматривалась часть закона 1939 года. Это стало возможным в связи со все той же послесталинской “оттепелью”. Уже в 1958 году были приняты Основы законодательства о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик, и основанное на них Положение отразило некоторое ослабление государственного руководства адвокатурой: коллегии адвокатов были признаны добровольными объединениями лиц, занимающихся адвокатской деятельностью, исчезла злополучная статья 12.

Неудивительно, что именно к этому периоду относится оживление научных дискуссий о сущности и формах адвокатской деятельности. К примеру, некоторые юристы (М. Чельцов-Бебутов и др.) высказались о том, что позиция защитника в суде не обязательно должна определяться позицией его подзащитного. Дескать, во имя “объективности” адвокат может расходиться с подзащитным даже в вопросе о признании вины. Академики М. Строгович, И. Перлов, а также подавляющее большинство адвокатов (особенно активно Э. Синайский, И. Брауде и др.) доказывали глубокую ошибочность такой точки зрения. Они справедливо замечали, что требование “объективности” превращает адвоката из защитника интересов его доверителя во второго прокурора, по существу оставляя доверителя без защиты.

Расхождения в методике и тактике профессиональной адвокатской деятельности требовали более тщательной научной разработки ее теоретических основ. Увы, помощи коллегам ждать было неоткуда. Серьезные ученые проблемами защиты практически не занимались, а инструкции и методички министерств юстиции определяли прежде всего то, что адвокат не должен делать. А вот о том, как ему следует поступать в той или иной ситуации, они умалчивали. И тогда руководители ряда коллегий и опытные адвокаты стали сами восполнять пробелы в изучении и обобщении адвокатской практики.

В те годы председатель президиума Леноблколлегии Игорь Сергеевич Владимиров инициировал создание при коллегии общественного научно-исследовательского института защиты. Его добровольные сотрудники наладили регулярный выпуск бюллетеней, отражающих как изменения в законодательстве, так и положительный опыт коллег. Почин ленинградцев поддержал президиум Мосгорколлегии, где также создали общественный НИИ защиты во главе с известным адвокатом А. Поляком. Впоследствии такие же институты появились в Киеве, Ташкенте, при Латвийской республиканской коллегии.

Деятельность общественных адвокатских НИИ ежегодно обобщалась Минюстом СССР. Их опыт рассматривался на совещаниях и научно-практических конференциях. С их помощью был налажен регулярный выпуск методических пособий, о полезности которых можно судить хотя бы по некоторым названиям: “Методика защиты по делам несовершеннолетних”, “Методические рекомендации по делам защиты по автодорожным преступлениям”, “Методика защиты по половым преступлениям” и др.

Надо отметить, что Положение об адвокатуре РСФСР 1962 года полностью сохранило “руководящую и направляющую роль” государства в отношениях с адвокатурой. Организация, руководство и контроль за деятельностью коллегий адвокатов возлагались на Советы Министров автономных республик и исполкомы Советов депутатов трудящихся, а общее руководство и контроль за деятельностью адвокатуры оставались за Минюстом РСФСР.

Однако это был не реформаторский закон, поскольку Министерству юстиции, а когда оно было распущено, юридическим комиссиям, исполкомам и местным советам вменялось в обязанность осуществлять "общее руководство коллегиями адвокатов". Сюда включались вопросы шкалы ставок и установления сроков стажировки.

2.2 Положение адвокатов в период с 1939 по 1962 год

После того, как 16 августа 1939г. "Закон об адвокатуре" был одобрен Советом Министров СССР. Он руководил действиями 8000 адвокатов при население 191 млн. Человек. Согласно этому закону адвокаты больше походили на производственные единицы, действующие под руководством заведующего (единолично управляющего), чем на юристов.

Заведюущие были прямо подчинены президиумам, а не общим собраниям. Больше не разрешалась частная практика, за исключением особых обстоятельств в сельских районах, где практиковали врачи и учителя. Более того, главным для адвоката было его политическое лицо, начиная с этого времени, у адвокатов появились дополнительные побудительные мотивы к вступлению в политическую партию, даже если они и не отдавали ей своих идеологических предпочтений. Фактически адвокатура привлекла многих людей идеалами законности в противовес партийности.

Адвокаты даже утратили часть контроля за установлением размеров своих гонораров, так Комиссариат Юстиции имел место право выпускать инструкции, устанавливающие обязательные тарифы за оказание юридической помощи. До самого конца сталинского периода Комиссариат Юстиции успешно пользовался этим правом, продолжая все больше и больше сокращать возможности самой адвокатуры определении собственной гонорарной политике, выпуская инструкцию за инструкцией (в следующих документах Наркомату представлялись большие полномочия: на управление выборами президиума согласно Приказу Наркомата Юстиции от 26 октября 1939г. №98; на контроль за приемом в коллегии согласно Приказу от 22 апреля 1941г. №65; на установление ставок оплаты согласно приказам от 2 октября 1939 г. №85, от 25 сентября 1940г. №29, от 24 января 1941 г. №18; на подготовку молодых адвокатов согласно инструкциям от 23 апреля 1940г. №47; на дисциплинарное разбирательство согласно Приказу от 11 апреля 1940г. №47 (адвокат мог обжаловать наложение дисциплинарного взыскания в Наркомате/ Министерстве Юстиции). Это декретное управление было микроиллюстрацией картины функционирования всей советской системы.

Сталинское руководство расширило определение "антигосударственной деятельности" и часто возлагало бремя доказывания на обвиняемого. Статья 111 Конституции 1936 годы упоминало праву на защиту, но допускала разные толкования. В результате практически была сведена к нулю роль адвоката защиты, особенно в делах о политических преступлениях, тогда применялась печально известная статья 58 УК о антигосударственной агитации. Если адвокат защиты присутствовал при разбирательстве на обычном уголовном процессе, он был обязан признать вину своего клиента. В 1939г. среди либеральных юристов шли дебаты о необходимости допуска защитника к уголовному делу на более ранней стадии процесса, но проект пересмотренного уголовно - процессуального кодекса, над которыми работали эти ученые - либералы, никогда не был принят.

Роль адвокатуры не только не повышалась, но и продолжала сохранять подчиненное положение в советской правовой системе. Кроме того, адвокаты страдали от сокращения сферы их деятельности, так как разрешение споров по гражданским экономическим делам было перенесено из судов, как это было при НЭПе, в государственные органы. Лишь не многие адвокаты допускались к политическим делам. Президиум Коллегии Адвокатов в ходе консультации с КГБ отбирал тех адвокатов, кто мог иметь специальное свидетельство - "допуски". Пытаясь добиться расположения влиятельных лиц, некоторые адвокаты требовали еще более строгого наказания для своих клиентов, нежели прокуроры, хотя такие адвокаты являлись скорее исключением, чем правилом. Несмотря на приниженное положение адвокатуры, в целом члены коллегии по - прежнему сохраняли верность своей профессии. Даже при отсутствии единой общегосударственной ассоциации адвокатуры во многом сохранила свою корпоративную целостность, имела ограниченную автономию особенно в вопросах дисциплины и платежей. В 1951г. Московская Городская Коллегия Адвокатов (МГКА) даже создала собственные исследовательские отделы по красноречию, криминологии, гражданским делам. Как и царские присяжные поверенные, советские адвокаты даже при Сталине были заинтересованы в глубоких, красноречивых выступлениях на суде. Но здесь следует видеть различия в подходе, как об этом говорил один адвокат в конце пятидесятых годов. М.М. Флятте предупреждал, что адвокаты при царизме в тактических целях использовали сентиментальность, а советское время - только факты, а не буржуазные дикции. Тем не менее, известно, что в это время адвокаты изучили речи западных адвокатов на суде и наиболее заметные выступления адвокатов при царизме, хотя многие из них считали себя более образованными, нежели присяжные поверенные, участвовавшие в состязательной системе.

Адвокаты стали получать более или менее системное образование к концу сталинского периода. В это время были созданы юридические институты. Однако адвокаты продолжали получать образование отдельно от других работников юстиции. Юридическое образование было фактически "в загоне" до начала послевоенного периода, пока в октябре 1946г. ЦК не издал постановление "О расширении и улучшении юридического образования".

Послевоенный период, не смотря на попытку власти дать юристам образование более высокого класса, большинство студентов выбирали заочные вузы (особенно должностные лица юстиции). К 1950г., однако, все адвокаты должны были, как минимум, закончить курс, эквивалентный степени бакалавра права, далее они объединялись с другими будущими юристами в школах права. Один адвокат, окончивший МГУ в 1950г., отмечал, что поскольку большинство студентов - юристов хотело работать с фиксированной зарплатой после окончания института, они не хотели практиковать в качестве адвокатов. Таким образом, адвокатура не была самой желаемой юридической профессией в начале пятидесятых годов, так как рассматривалась многими как связанная с финансовым риском. Следовательно, выходило, что те студенты, которые все - таки вступали в адвокаты, были действительно заинтересованы в юридической практике адвоката.

Н.С. Хрущев, который пришел на смену Сталину, стремился усилить роль права и профессиональных юристов в строительстве социализма. На одной из сессии Верховного Совета СССР В 1957г. была пронесена речь о том, как адвокаты должны "помогать усилению социалистической законности и отправлению правосудия" (Заседания Верховного Совета СССР четвертого созыва (шестая сессия). - Москва, 1957 год.

Адвокатам защиты предоставлялось гораздо больше возможностей участвовать на более ранних стадиях уголовного разбирательства дел некоторых категорий клиентов в результате внесения изменений в Основе уголовно - процессуального законодательства СССР (1958г.) и в отдельные уголовно - процессуальные кодексы союзных республик.

Предоставлялось больше прав защите, защитнику разрешалось представлять несовершеннолетних, инвалидов, людей, не говоривших на языке, который использовался в суде, с начала предварительного расследования (статья 22 Основ уголовно - процессуального законодательства), В 1961г. Верховный Совет издал указ об особенностях судопроизводства, по которому вводился, в частности, открытый процесс при полном составе суда, защите давалось достаточное время для подготовки к процессу.

В то время как Хрущев определенно поддерживал эти правовые реформы, он был не единственной силой, стоявшей ха их проведением. Либеральные юристы, а среди них были и некоторые адвокаты, работали над проектом Основ уголовно - процессуального законодательства и боролись с консерваторами в правоохранительных учреждениях, включая прокуратуру, и в аппарате ЦК. В ходе этих дебатов возродился конфликт мнений о праве на защиту, впервые проявившейся в конце 30-х годов при Сталине Адвокаты защиты были среди самых либеральных реформаторов и поддерживали ученых - правоведов в этих дебатах.

В дополнение к работе над проектами уголовно - процессуального кодекса адвокатов уголовной секции МГКА в 1956-1958 гг. адвокаты Коллегии, специализировавшие по гражданским делам, участвовали в работе подкомитета Верховного Совета по пересмотру гражданского и гражданско-процессуального кодексов. Участие в рассмотрении гражданских дел по вопросам права собственности было широко распространено среди адвокатов, так же как по финансовым хищениям, жилищным вопросам, семейному праву, интеллектуальной собственности и праву наследования.

В 50-е годы значение роли адвокатов в уголовном и гражданском судопроизводстве уже не подвергалось никакому сомнению. Их "терпели" даже в кассационном суде, хотя большинство случаев ходатайства адвокатов и их кассационные жалобы на этом уровне не удовлетворялись судом. Типичное объяснение роли адвоката защиты на суде было следующим: "Защитник, как прокурор, разъясняет в ходе судебного разбирательства общественно - политическое значение дела, подвергает анализу и оценке полеченные доказательства в суде, дает юридическую оценку установленным фактам, характеризует личность обвиняемого и высказывает свое понимание меры преступления или призывает к оправданию обвиняемого.

Страницы: 1, 2, 3, 4