Конституционное право зарубежных стран

Объем законодательных полномочий субъектов федерации в различных федеративных государствах неодинаков, неидентичны и принципы, положенные в основу построения федерации. Так, в договорных федерациях остаточная компетенция, остаточные полномочия принадлежат субъектам федерации, и это вполне естественно расширяет сферу ведения субъектов и, соответственно, применения регионального законодательства. В странах, где остаточные полномочия, то есть полномочия, которые непосредственно не предусмотрены в основном законе, принадлежат центру, объем полномочий членов федерации будет значительно уже. Тем не менее нужно отметить, что преобладающей тенденцией в развитых государствах является, как правило, расширение сферы ведения субъектов федерации. Это можно проследить и в старых федерациях (США, ФРГ, Швейцарии) и в недавно возникших федерациях, к числу которых относится, в частности, Бельгия.

Законодательство субъектов федерации не следует рассматривать как систему нормативных актов, подчиненных общенациональному законодательству. Здесь соотношение полномочий оказывается гораздо более сложным и соответственно гораздо более сложными оказываются взаимоотношения между национальным законодательством и законами субъектов федерации. В тех случаях, когда речь идет об исключительном ведении федерации, закон субъектов вторгаться в эту сферу не может. В тех случаях, когда речь идет о совместной компетенции, о совместном ведении, возможно конкурирующее законодательство федерации и субъекта федерации. В этом случае преобладающая роль принадлежит федеральному законодательству, и в случае коллизии должна действовать норма, источником которой является федеральный закон. В то же время во многих странах установлена исключительная сфера ведения субъекта федерации. Применительно к данной сфере общественных отношений роль самостоятельного источника конституционного права выполняет именно региональный закон, закон субъекта федерации.

Важную составную часть нормативных правовых источников конституционного права образуют акты исполнительной власти. К ним относят акты, издаваемые главой государства или от имени главы государства, а равно акты, принимаемые правительством. Иногда в их число включают также некоторые категории ведомственных актов (министерские постановления, инструкции и др.), а равно акты муниципальных органов. Однако практика различных государств в этой области не одинакова.

В недавнем прошлом акты исполнительной власти рассматривались, во всяком случае на доктринальном уровне, как акты подзаконные, то есть принимаемые на основе и во исполнение закона. В настоящее время такой подход не вполне отражает существующие реалии. Поскольку сфера применения закона ограничена, то за ее пределами регулирование начинает осуществляться именно актами исполнительной власти. Эти последние как бы замещают закон за пределами зарезервированной за ним сферы общественных отношений. В определенной мере ситуация делегированного законодательства похожа на рассмотренную выше.

Правда, акты, издаваемые в этом случае исполнительной властью на основе специального уполномочия, как правило, должны быть в последующем подтверждены самим законодательным органом, но это не меняет юридической природы данного акта.

Число нормативно-правовых актов, издаваемых исполнительной властью, многократно превосходит число законодательных актов. Однако далеко не все акты исполнительной власти представляют собой источник конституционного права. Подавляющее большинство таких актов относится к сфере административного регулирования самых разнообразных отношений. Поэтому для решения вопроса о том, является ли данный нормативно-правовой акт источником конституционного права, необходимо прежде всего выявить его содержание.

Что касается иерархии правовых норм, содержащихся в такого рода актах, то она в решающей степени определяется иерархией самих исполнительных органов. Вполне естественно, что акты правительства будут стоять на более высокой ступени, нежели акты, издаваемые министром. Акты, издаваемые министром, стоят выше, нежели акты, издаваемые представителями администрации на местах, и т. д.

Формально наивысшую ступеньку в иерархии таких актов занимают те, которые издаются главой государства. Однако их правовой режим будет неодинаков в зависимости от различий в форме правления. В президентских республиках они действительно являются актами главы государства - носителя исполнительной власти. Таковы, например, приказы Президента США.

В странах с парламентарной формой правления акты, издаваемые от имени главы государства, в действительности являются актами правительства. Так, в Великобритании приказы Королевы в Совете в действительности являются актами непосредственно правительства страны.

В республиках со смешанными формами правления акты главы государства различаются по своему статусу в зависимости от того, какая именно сфера общественных отношений регулируется данным актом и какова применяемая процедура. Так, во Франции акты главы государства могут принимать форму ордонансов, которые практически конкурируют с законодательными актами, или чаще облекаются в форму декрета. Следует отметить, что в переходный период создания Пятой республики во Франции правовой статус всех государственных институтов страны был урегулирован с помощью президентских ордонансов, содержащих органические законы.

Таким образом, в каждой конкретной стране структура и порядок принятия, а равно правовой режим актов исполнительной власти могут отличаться весьма существенными нюансами. Тем не менее общая иерархия таких актов, а следовательно и соподчиненность содержащихся в них правовых норм зависит прежде всего от статуса органа, который эти акты принимает, а также от того, какое место в общей иерархии государственных институтов занимает данный орган.

3. Обычай как источник конституционного права зарубежных стран

Под обычаем в конституционном праве принято понимать неоднократно применяемое правило, чаще всего санкционированное государством в лице судебных органов, которое применяется при регулировании определенных общественных отношений, относимых к сфере конституционного права. Роль и значение обычая в этой области относительно невелики по сравнению с частным правом и в то же время заметно отличаются в странах, принадлежащих к различным правовым системам.

Наиболее значительное место обычай занимает в странах англосаксонского права. Так, в Великобритании многие ведущие государственные институты формируются и функционируют на основе не писаных текстов, а сложившихся, иногда в течение столетий, обычаев. Таков, например, установленный обычаем порядок формирования правительства, роль и полномочия кабинета, прерогативы премьер-министра. В странах континентальной Европы обычай в конституционно-правовой сфере применяется сравнительно редко.

Наряду с обычаем в традиционном смысле этого слова в целом ряде стран, особенно стран «третьего» мира, при регулировании конституционно-правовых отношений в качестве источника права могут использоваться обычаи и традиции, свойственные корпоративному праву. В мусульманских странах чрезвычайно важны роль адата и шариата. В странах тропической Африки, а также бассейна Тихого океана довольно широко распространено использование так называемого традиционного права, то есть неписаных обычаев, восходящих еще к условиям племенной жизни. В некоторых странах тропической Африки была даже предпринята попытка кодификации племенных обычаев и традиций, представляющая интерес не столько с правовой точки зрения, сколько с точки зрения изучения этнических особенностей формирования национальных общностей и государств. Соответственно, в данной группе государств нередко наряду с судами общей юрисдикции функционируют религиозные судебные учреждения вроде судов шариата или так называемых традиционных трибуналов, разрешающих споры на основе родоплеменных обычаев и традиций.

В развитых демократических странах роль корпоративного права также может иногда быть весьма значительной. Так, в целом ряде государств принадлежность к определенной религии является обязательным условием замещения поста главы государства. Причем речь идет в данном случае не только о мусульманских странах, но и о таких, как, например, Великобритания, Швеция и др.

Применение норм корпоративного права может предрешать решение вопроса о назначении премьер-министра или замещении иных высших государственных должностей. Так, в Великобритании пост премьер-министра занимает лидер партии, одержавший победу на выборах в палату общин. Однако порядок избрания партийного лидера определяется корпоративным правом, то есть правилами и предписаниями, которые создают сами политические партии.

Впрочем, можно отметить, что нередко в развитых странах наблюдается как бы и обратный процесс, когда нормы права вторгаются в такие области общественной жизни, которые всегда традиционно находились вне сферы их регулирования. Одной из таких областей является, например, регулирование статуса, порядка формирования и функционирования политических партий, от деятельности которых зависят особенности политического режима и функционирования государственного механизма в целом.

4. Судебный прецедент

Место и роль судебного прецедента в различных группах государств неодинаковы. В странах англосаксонского права именно судебный прецедент является основным источником права вообще и в значительной мере - источником конституционного права.

Наличие множественности судебных прецедентов придает в то же время определенную гибкость правовой системе, позволяя отбирать из огромного массива судебных прецедентов те, которые в наибольшей степени подходят для решения данного конкретного дела. Тем не менее в правовой доктрине в целом превалирует мнение, что сфера конституционно-правовых отношений, как и сфера публичного права вообще, подлежит регулированию в решающей степени писаным правом.

Судебный прецедент играет определенную роль и в странах, формально не признающих его в качестве юридического источника права. Это относится, в частности, к странам германо-романского права, а также ряду других. Тем не менее значимость судебного прецедента получает в последние годы определенное подтверждение и подкрепление на международно-правовом уровне, на уровне деятельности судебных учреждений интеграционных образований и группировок. Так, Суд Европейских Сообществ, чьи решения являются обязательными и окончательными для всех стран Европейского Союза, применяющих европейское право, признает свои решения судебным прецедентом, ссылается на этот прецедент в своих последующих решениях.

В доктринальном плане нередко проводятся различия между императивным и индикативным прецедентом. Первый принадлежит безусловно к числу источников права, поскольку подлежит обязательному применению судами. Во втором случае судебное решение признается обязательным только для спорящих сторон, но не является обязательным для третьих лиц.

Так, решения Европейского Суда по правам человека обязательны формально только для того государства или государств, в отношении которых они вынесены. Участники Европейской конвенции о защите прав человека, признающие обязательную юрисдикцию Европейского Суда по правам человека, могут формально не считать судебный прецедент источником права. Однако они не могут игнорировать то обстоятельство, что данное судебное учреждение при решении всех аналогичных споров применяет правила, установленные предшествующими решениями, принятыми по аналогичным делам. Соответственно, все государства -- члены Совета Европы должны учитывать практику этого Суда по правам человека, и, дабы не столкнуться с трудностями в будущем, приводить свое законодательство и национальную судебную практику в соответствие с принятыми решениями Европейского Суда. Индикативный прецедент фактически все больше и больше превращается в императивный.

5. Нормативно-правовые акты интеграционных объединений государств и международные договоры

К числу наиболее развитых интеграционных объединений государств, в ведение которых государства-участники передают ряд суверенных прав, в настоящее время относятся Европейские Сообщества, объединенные в рамках Европейского Союза. Это своеобразное образование, в котором получают развитие тенденции эволюции права, способные в последующем получить широкое распространение в мире.

Учредительные акты, оформившие создание Европейских Сообществ, все чаще в литературе, а иногда и в официальных текстах именуют конституцией Европейского Союза. При возникновении спорных ситуаций, при разрешении конфликтов физические и юридические лица могут основывать свои исковые требования непосредственно на этих учредительных актах. Никаких актов имплементации (промежуточных актов применения положений учредительных договоров) в национальном праве и суде в данном случае не требуется.

Более существенное, однако, состоит в том, что предусмотренные учредительными актами институты Сообществ, ставшие институтами Союза, наделены правом самостоятельного принятия нормативно-правовых актов, коими являются в настоящее время регламенты, директивы и решения.

Важнейшая особенность их правового режима состоит в том, что они являются актами прямого применения и обладают верховенством по отношению к национальным нормативно-правовым актам любого уровня и любой значимости. Юрисдикционная защита этих норм обеспечивается не только судом на уровне Европейских Сообществ, но в равной степени и национальными судебными учреждениями. В случае коллизии между нормой национального права и права ЕС, национальные суды обязаны применить норму права ЕС. Иное решение может быть оспорено в Суде Европейских Сообществ, чье постановление и будет носить окончательный характер.

В данном случае не имеет существенного правового значения то обстоятельство, признается ли принцип прямого действия международных договоров и соглашений в национальном праве, или такого рода акты могут применяться лишь опосредованно путем их прямой имплементации. Каждое государство, вступающее в Европейский Союз, обязано применять нормы права ЕС независимо от того, какая процедура предусмотрена в отношении наднациональных норм национальным законодательством. В случае, если конституция или иные нормативные акты приходят в противоречие с этим обязательством, они должны быть пересмотрены и изменены прежде, чем будет осуществлена ратификация учредительных актов и договора о вступлении в Союз.

Именно такую позицию занял Суд Европейских Сообществ при рассмотрении известного дела: «Комиссия против Италии», когда итальянская сторона пыталась в оправдание своих действий сослаться на постановление национальной конституции, не совпадающей с постановлениями европейского права. Суд указал на то, что Итальянская Республика, принимая обязательства по учредительным договорам, обязана была привести все свое национальное законодательство, включая и конституцию, в соответствие с нормами европейского права. И то обстоятельство, что это не было сделано, не дает оснований для какого-то особого порядка применения норм европейского права, ибо это подорвало бы сами основы установленного в рамках ЕС правопорядка, исключило бы равноправие государств, образующих эти интеграционные объединения.

Государство, вступающее в состав Европейского Союза, обязано распространить на свою территорию действие всех актов европейского права, принятых не только после вступления данного государства в состав Европейского Союза, но и до вступления. Это значит, что вводится в действие вся сумма нормативно-правовых актов, которые приняты с момента возникновения интеграционного объединения. Они образуют как бы правовое достояние Европейских Сообществ. Так, вступлению Великобритании в состав ЕС предшествовало принятие специального Европейского Акта 1972 г. Он в императивной форме установил прямое применение норм европейского права, несмотря на то что Англия принадлежит к числу классических государств, в которых суды до последнего времени при вынесении решений могли ссылаться только на нормы и постановления национального права. Критики вступления Великобритании в состав Европейских Сообществ нередко указывали на то, что подобное прямое действие норм права ЕС, норм, создаваемых наднациональными институтами или институтами межнационального сотрудничества, посягает на ряд основополагающих принципов британского конституционного права. Так, например, ссылаются на принцип верховенства парламента, который всегда традиционно рассматривался в Великобритании как краеугольный камень всей системы конституционного строя страны. Конечно, выбор принадлежит суверенной власти, которая может согласиться с передачей части своих полномочий в ведение Сообществ и войти в их состав, либо не согласиться с передачей полномочий, и в таком случае остаться вне данного интеграционного объединения.

Весьма близким к нормативно-правовым актам интеграционных объединений является правовой режим международных договоров и соглашений. Тем не менее различия между ними довольно существенны. Прежде всего, обычный международный договор, как правило, заключаемый на двух или многосторонней основе между суверенными государствами, создает права и правомочия непосредственно для главных субъектов международного права, коими являются суверенные государства или международные организации. Следовательно, основывать свои исковые требования непосредственно на международном договоре даже в том случае, если общепризнанные нормы международного права прокламированы конституцией составной частью национального права, оказывается делом довольно трудным и сложным.

Во многих же странах даже формально-юридических (например, в большинстве стран англосаксонского права) прямое действие норм международных договоров исключено. Акты имплементации, то есть правоприменительные акты, могут служить основой для возбуждения дела в суде, отсутствие таких правоприменительных актов исключает возможность судебной защиты, основанной на международном договоре права.

Вместе с тем, говоря о международном договоре как источнике национального конституционного права, нельзя не отметить, что разработана целая серия международно-правовых актов, которые непосредственно трактуют и регулируют осуществление тех или иных прав и свобод, закрепляемых на конституционно-правовом уровне в системе национального права.

В первую очередь это относится к известным Пактам о правах человека, заключенным в рамках ООН в 1966 г., и ко многим другим актам гуманитарного характера. Формально закрепленные в этих международных правовых актах положения обязательны для государств, должным образом их подписавших и ратифицировавших.

Основное их отличие от актов интеграционных объединений состоит в том, что они далеко не всегда снабжены юрисдикционной защитой. Это относится почти ко всем международно-правовым пактам, исключение, как уже отмечалось, составляет Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, предусмотревшая создание специальных контрольных органов, и прежде всего Европейского Суда по правам человека, обладающего правом вынесения обязательных решений, подлежащих неукоснительному исполнению. Контроль за осуществлением этих решений принадлежит Комитету министров Совета Европы, в состав которого входят официальные представители всех государств - членов ЕС.

В юридической литературе нередко высказывается мнение о том, что международно-правовые пакты, и в частности пакты о правах человека, дали толчок дальнейшему развитию и, соответственно, ориентируют развитие национального конституционного права суверенных государств. Эта формула нуждается в некотором уточнении. Она создает впечатление, что позитивные правовые нормы, закрепляющие осуществление основных прав и свобод и устанавливающие их гарантии, приходят в национальное право из международного права. Это не совсем так. В действительности система правовых норм, закрепляющих осуществление прав и свобод человека, создающих для этого необходимые гарантии, в первую очередь формируется и утверждается в рамках национальных конституционно-правовых систем. И лишь благодаря последующей активности государств - членов международного сообщества на базе достижений национального права создаются акты международно-правового характера, в которых находят свое отражение согласованные позиции государств-участников по тем или иным вопросам, традиционно относящимся к конституционно-правовой сфере. Конечно, в свою очередь такие международно-правовые акты могут дать дальнейший толчок развитию национального права. Это подтверждает, прежде всего, опыт молодых независимых государств, чьи национальные системы права находятся еще в процессе становления и формирования.

Вывод

Изучение зарубежного конституционного права - очень важное направление юридического образования. Поэтому понимание источников конституционного права зарубежных стран имеет огромное значение для будущего юриста.

В своей работе я рассмотрела основные источники конституционного права зарубежных стран, однако следует отметить, огромную роль в системе источников конституционного права зарубежных стран играют общие принципы права.

Общие принципы права представляют собой концентрированное выражение наиболее важных сущностных черт и ценностей общей системы права. В них находят свое правовое выражение наиболее важных сущностных черт и ценностей общей системы права. Следует отметить, что общие принципы права представляют собой в настоящее время важный юридический инструмент. Они служат источником права вообще и конституционного права в особенности.

Иногда к числу источников права относят также доктринальные построения и труды выдающихся специалистов в области конституционного права. В отдельных странах судебные учреждения в мотивировочной части своих решений порой ссылаются на мнения авторитетных ученых или юридическую доктрину, превалирующую в данной стране.

Воздействие юридической науки действительно может быть весьма значительным, однако это вряд ли дает основание рассматривать юридическую науку и доминирующие в стране правовые доктрины и концепции в качестве непосредственного юридического источника права. Это воздействие носит, как правило, опосредованный характер и проявляется главным образом за счет своего влияния на формирование правосознания судей и иных должностных лиц, призванных применять право на практике.

Страницы: 1, 2