Командно-административные методы управления на предприятии "Беларуськалий"

Если попытаться кратко определить суть изменений, то она сведется к трем моментам: гуманизация, демократизация и децентрализация. Выскажем в этом ключе некоторые соображения по существу основных направлений совершенствования трудового законодательства.

2. Начнем с методологического вопроса о характере труда в современном социалистическом обществе, или иначе — есть ли наемный труд при социализме. Этот вопрос по-новому встал при обсуждении проектов Закона о собственности, в ходе которого высказывалось мнение о том, что труд на государственных предприятиях по существу носит наемный характер, поскольку непосредственные производители относятся к государственной собственности как к ничейной, в распределении произведенного продукта не участвуют, что в конечном счете порождает хищения, коррупцию, бесхозяйственность и другие беды. Таких взглядов придерживаются С. С. Алексеев, П. Г. Бунич и некоторые другие.

Эти взгляды получили соответствующее выражение и в проекте Закона о собственности. Правильно подчеркивая, что социалистическая собственность несовместима с отчуждением работников от средств производства и исключает эксплуатацию человека человеком, проект говорит затем о добровольном вступлении гражданина в отношения трудового найма (ст. 9). Так, одним махом авторы разделались с категорией трудового договора и вернули нас к временам, когда еще не было трудового законодательства.

Что можно сказать по этому поводу? Конечно, трудовые коллективы непосредственных производителей лишь формально считались хозяевами производства, а фактически условиями производства, произведенной продукцией и полученным доходом (прибылью) распоряжались органы государственной власти и управления, т. е. государственный бюрократический аппарат. При этих условиях сохранялось фактическое отчуждение работника от средств производства, трудовые коллективы лишались права присвоения собственного продукта.

И тем не менее едва ли можно согласиться с квалификацией этого труда как наемного. Во-первых, потому, что работнику в трудовых отношениях противостоит не собственник капитала, а такой же «наемный» работник — государственный служащий или орган государства. По отношению к государственной собственности они находятся в равном экономическом и правовом положении.

Выступая на Всесоюзной экономической конференции, Л.И. Абалкин отметил, что самая сложная проблема, с которой мы столкнулись, это как и каким образом сделать человека реальным хозяином. И далее: "...далеко не всегда для того, чтобы быть хозяином, надо быть собственником». С его точки зрения, наемный труд и социализм несовместимы. Нельзя путать сущностное понятие наемного труда и юридическую форму найма.

Во-вторых, наемный труд, по К. Марксу, связан с эксплуатацией труда, т. е. присвоением части неоплаченного труда. Прибавочный продукт создается и при социализме, но в отличие от капитализма он идет не на приращение капитала, а на удовлетворение общественных потребностей. Вспомним критику Ф. Энгельсом лассалевского лозунга «право работника на полный продукт труда при социализме». Полный продукт труда не возмещается производителям ни в одном обществе. Касаясь распределения национального дохода в будущем социалистическом обществе, К. Маркс в «Критике Готской программы» обосновал необходимость отчислений из совокупного продукта на такие общественные нужды, как содержание нетрудоспособных, расходы на управление, обороноспособность страны и т. п.

Формирование же структуры потребностей и обоснование пропорций в распределении национального дохода между общественным накоплением и личным потреблением — это проблемы механизма управления, а не форм собственности. А вот в этом деле у нас до сих пор «правила бал» командно-бюрократическая система руководства, которая отдавала приоритет общественным интересам и мало считалась с социальными потребностями и удовлетворением личных интересов. Об этом свидетельствуют сравнительные данные, характеризующие различные системы распределения общественного продукта. Расчеты показывают, что наш советский работник в среднем получает реально около 35—40% от созданного своими руками продукта. В экономически развитых странах, по оценкам экспертов, трудящиеся получают обычно не менее 60% от вновь созданного продукта. В США рабочий с доллара произведенной продукции получает 50—80% в виде зарплаты, а в СССР с рубля — не более 30%.8 Не в этом ли кроется причина незаинтересованного отношения к труду?

Наконец, в-третьих, удивляет в проекте односторонность подхода — ярко выраженные цивилистические окраски не только форм и видов собственности, но и условий их реализации. К этому мы еще вернемся, сейчас хотелось бы подчеркнуть, что трудовые отношения в условиях общественной собственности утрачивают вещный характер. Способность к труду неотделима от личности, как неотделимы руки от тела человека, поэтому ее нельзя сдать внаем. Если при капитализме договор найма труда служит юридической формой, призванной скрывать сделку купли-продажи рабочей силы, то нам-то зачем прибегать к этой архаической форме? Ведь все это — наем, наниматель, нанимающийся — у нас уже было в 20-е годы, когда допускался частновладельческий капитал, и нет никаких оснований отказываться от трудового договора как признанной формы реализации права на труд. К тому же категория найма труда совершенно неприменима к членским отношениям, возникающим в колхозно-кооперативных организациях и различного рода товариществах.

Каков же выход? По-видимому, указание на отношения трудового найма следует либо совсем убрать, либо заменить на «трудовые отношения», так как сфера применения способности к труду не сводится к имущественным отношениям, составляет самостоятельный объект регулирования и относится к предмету трудового права.

А что же с наемным трудом? Эта форма применения труда может возникнуть в условиях многообразия форм собственности в виде исключения в тех случаях, когда производитель не имеет ни права собственности, ни права управления имуществом. Типичным примером могут служить кооперативы, использующие стороннюю рабочую силу или совместителей для выполнения работ, которые не могут быть выполнены их членами. Другой формой такого труда могут быть трудовые и крестьянские хозяйства, основанные на личной, семейной или совместной собственности нескольких лиц, привлекающие в сезонные периоды дополнительную рабочую силу.9 В этих случаях возможно присвоение чужого труда, поэтому его применение должно находиться под строгим контролем и обеспечивать тот же уровень правовых гарантий, какой предоставляется рабочим и служащим социалистических предприятий. Вот для таких случаев было бы целесообразно ввести договор трудового найма с тем, чтобы привлечь к ним особое внимание для усиления социального контроля.

3. Следующий методологический вопрос — о сфере действия трудового права. По этому вопросу в советской юридической науке немало скрещивалось копий, начиная с 30-х годов и кончая периодом кодификации трудового законодательства. Возобладал взгляд (его можно назвать директивным), согласно которому трудовое право регулирует только труд рабочих и служащих и приравненных к ним категорий, а труд колхозников — колхозное право. Основными аргументами такой концепции были различия в формах собственности и неотделимость внутриколхозных трудовых отношений от членства.

В условиях радикальной экономической реформы социально-экономическая ситуация изменилась коренным образом. Государственная собственность уже перестала быть высшей формой социалистической собственности, автоматически гарантирующей рост производительности труда. Более того, она не только не стимулировала заинтересованность в труде, но с повышением уровня обобществления еще дальше отдаляла непосредственных производителей от результатов труда, от участия в присвоении произведенного продукта (дохода). Этим и объясняется экономическая необходимость в разогосударствлении собственности на средства производства. Практически это означает, что госпредприятия в сельскохозяйственном производстве (совхозы) мало чем отличаются от кооперативных организаций (колхозов): среди тех и других имеются и преуспевающие, и убыточные хозяйства. Очевидно, поэтому колхозное право, как научная дисциплина, и заменено сельскохозяйственным правом.

Не выдерживает критики и второй аргумент. Трудовые отношения в колхозах давно выделились в самостоятельный объект регулирования, обособились от членских отношений. В их содержании появились многие моменты, сближающие их с трудовыми отношениями рабочих и служащих (гарантированный минимум денежной оплаты, регламентация продолжительности рабочего времени, право на отпуск и др.). Выравниваются условия пенсионного обеспечения рабочих и колхозников. Методы правового регулирования трудовых отношений как в колхозах, так и на государственных предприятиях постепенно сближаются и все больше опираются на начала самоуправления. Несмотря на хозяйственную самостоятельность, колхозы, так же как и госпредприятия, испытывают диктат вышестоящих органов управления.

Но главный аргумент в пользу единства правового регулирования труда состоит в том, что с принятием Закона о собственности все виды и формы собственности приобретают равноправное положение: государство обеспечивает равные условия для их развития. По-видимому, и условия хозяйственной деятельности не должны зависеть от форм собственности. Только тогда удастся преодолеть командно-административные методы руководства и перейти к экономическим методам регулирования. При рыночной экономике побеждает (а точнее — выживает) тот, кто обеспечивает высшие показатели в труде.

В связи с развитием кооперативного движения в научной среде высказываются мнения о формировании отрасли кооперативного права (в частности, такого взгляда придерживается А. А. Собчак). Мы не склонны поддержать это мнение. По существу оно воспроизводит отвергаемую конструкцию деления отраслей права по формам собственности на средства производства, что практически невозможно при многообразии форм и видов собственности. Если встать на эту точку зрения, то, по-видимому, надо будет выделять арендное право, личное право, фермерское право в самостоятельные подсистемы и отказаться от предметного критерия построения системы права.

В результате надлежит прийти к выводу, что все виды общественных отношений по применению труда граждан независимо от конкретных форм собственности и условий хозяйствования должны быть объединены в единый род отношений и составить единый предмет регулирования с учетом особенностей, касающихся условий труда и распределения доходов.

Можно было бы предложить следующую систему правовым норм, регулирующих указанные отношения.

Общие положения, определяющие место трудового права в системе советского права в условиях правового государства (цели и задачи трудового законодательства; принципы самоуправления; субъекты трудового права, в том числе трудовые коллективы и профсоюзные организации; основные права и обязанности граждан; распределение компетенции между Союзом ССР и союзными республиками и др.).

Особенную часть трудового права могли бы составить специальные разделы, соответствующие основным формам хозяйствования (т. е. формам организации труда, что одно и то же):

I раздел — государственные предприятия, учреждения, организации, основанные на государственной собственности (то, что сейчас охватывается Законом о государственном предприятии и другими нормативными актами об учреждениях и организациях);

II раздел — кооперативные организации, включая колхозы, основанные на кооперативной форме собственности (то, что сейчас представлено Законом о кооперации в СССР); что касается рабочих и служащих, занятых в кооперативных организациях, то их труд регулируется актами I раздела;

III раздел — арендные, акционерные и другие организации, основанные на смешанных формах собственности;

IV раздел — трудовые, включая крестьянские, хозяйства, основанные на личной, семейной или индивидуально-трудовой собственности.

В свою очередь, правовые нормы, относящиеся к специальным разделам, будут расположены по сложившимся институтам трудового права (например, трудовой договор, договор найма труда, членство в кооперативе; рабочее время и время отдыха; оплата труда и участие в распределении прибыли; дисциплина труда, дисциплинарная и материальная ответственность; охрана труда и надзор за соблюдением законодательства; порядок рассмотрения индивидуальных и коллективных трудовых споров и т. д.).

4. Теперь перейдем к главной производительной силе общества — человеку труда. Марксизм по достоинству оценил роль человека в системе общественного производства и связал с ним цели общественного развития при социализме: повышение благосостояния трудящихся и всестороннее гармоническое развитие личности. Эти высшие цели социально-экономического развития страны, получившие законодательное выражение в Основном законе государства — Конституции СССР (ст. 15, 20 и др.), были преданы забвению в застойные годы, а в период сталинского режима личность была низведена до положения винтика в механизме государственной власти и управления. Наконец, теперь, когда мы приступили к созиданию гуманного демократического социализма, личность советского человека должна занять подобающее ей место, а марксизм должен быть очищен от всякого рода искажений и деформаций.

Проблема личности занимает особое место в концепции современного социализма, и она заслуживает специального исследования. Ограничимся постановкой этого вопроса применительно к сфере трудовых отношений, которые будут функционировать в условиях правового государства.

В системе правового государства развитие личности во всех ее проявлениях становится не только средством решения социально-экономических задач, но и глобальной целью развития общества. Обновление социализма призвано обеспечить и упрочить независимость личности, специальными мерами укрепить ее социальную защищенность, создать благоприятные условия для свободного развития не абстрактного, а конкретного человека, т. е. для реализации коммунистического идеала «свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех» (ст. 20 Конституции СССР).

В правовом государстве коренным образом должно меняться взаимоотношение между личностью и государством: последнее не только «дарует» человеку права и свободы, как это считалось до сих пор, но и становится гарантом защиты прав и законных интересов человека и гражданина. В этом направлении Верховным Советом СССР сделан важный шаг. Имеется в виду Закон «О порядке обжалования в суд неправомерных действий органов государственного управления и должностных лиц, ущемляющих права граждан» от 2 ноября 1989 г. Принципиальное значение этого закона не только в том, что он расширяет рамки судебного вмешательства и предоставляет гражданам право обжаловать в суд как единоличные, так и коллегиальные действия органов государственного управления, но и в том, что он объявляет «уважение личности, национального достоинства, охрану прав и свобод граждан обязанностью всех государственных органов, общественных организаций и должностных лиц». Это по существу один из основных принципов демократического правового государства — взаимная ответственность государства и личности, признание приоритета общечеловеческих ценностей. В области труда закон также расширяет пределы судебной защиты статутных трудовых прав, которые возникают до установления трудовых правоотношений (например, обжалование отказа в приеме на работу, неисполнения предписания о трудоустройстве, оспаривание служебных характеристик, выданных от имени коллегиальных органов, решений о перерасчете назначенных пенсий и т. п.).

В основе новой концепции трудового законодательства — человек труда, его способности, интересы, духовное развитие. Это не тот эгоцентризм личности, который обусловил в прошлом волюнтаризм и субъективизм руководителей, их независимость от масс. Коллективизм при социализме был и остается особой социальной ценностью, но он не должен подавлять личность и игнорировать ее интересы.

Свое законодательное выражение новое положение личности в обществе получает в проекте Закона о собственности в виде исключительного права гражданина на распоряжение способностями к труду. Способность к труду всегда и при всех социально-экономических формациях принадлежала человеку, но не везде она была его личной собственностью.

Признание исключительного права личной собственности на способности к труду, как и провозглашение права интеллектуальной собственности, влечет целый ряд государственно-правовых последствий, связанных с реализацией этого права.

Во-первых, указание на исключительность этого права означает, что никто, в том числе и государство, не вправе распоряжаться способностью человека к труду без его на то согласия. Это — новелла для советской системы права, требующая изменения правовых норм, предусматривающих распределение рабочих и специалистов на основе планово-распорядительных актов. Единственным основанием, порождающим трудовые правоотношения, станут юридические факты, основанные на договорных соглашениях с работником и на членстве в организации, В связи с этим исключается также возможность обязательных переводов рабочих и служащих на другую работу, не обусловленную трудовым договором (см. ст. 24, 25, 26, 27 КЗоТ РСФСР), а также направление трудящихся без их согласия по распоряжению государственных и общественных организаций на сельскохозяйственные и другие работы.

Во-вторых, закрепление этого права предполагает снятие ряда ограничений, установленных в трудовом законодательстве при выборе профессии, рода деятельности и места работы. Имеются в виду следующие требования, предъявляемые при приеме на работу: наличие местной прописки, представление характеристики с прежнего места работы, справки с места жительства и др. Членам колхоза должно быть предоставлено право перехода на государственное предприятие без предъявления разрешений от правления колхоза. Очевидно, должны остаться такие ограничения в применении труда, которые связаны с возможностью злоупотреблений (например, совместная служба родственников, совместительство руководителей в подведомственных или подконтрольных кооперативных организациях, судебно-прокурорских работников и т. п.). В то же время должны допускаться различные требования, касающиеся оценок способностей и деловых качеств работников (предъявление документов об образовании, присвоении квалификации, характеристик для руководящего персонала).

В-третьих, как собственник рабочей силы трудящийся вправе участвовать в установлении условий применения своих способностей к труду. Это положение связано с первым, но отличается от него тем, что касается порядка установления содержания трудового правоотношения. С переходом к методам экономического регулирования труда должны отпасть некоторые нормы, связанные с командно-административной системой управления (например, ст. 80 и 81 КЗоТ РСФСР в части прав администрации в одностороннем порядке понижать квалификацию и должностной оклад).

Потребуется внести коррективы и в ч. III ст. 25 КЗоТ РСФСР, предусматривающую право администрации на одностороннее изменение существенных условий труда в связи с изменениями в организации производства и труда. По существу это положение и сейчас противоречит теории трудового договора, и поэтому отказ работника от продолжения работы в связи с изменением существенных условий труда не ставится в вину работнику. Правильнее поэтому будет связать и это правило с получением согласия работника, а если он не согласен на продолжение работы в новых условиях, а прежние не могут быть сохранены, тогда только возможно прекращение трудового договора по п. 6 ст. 29 КЗоТ РСФСР с выплатой двухнедельного выходного пособия.

Страницы: 1, 2, 3, 4