Взаимодействие социальных и управленческих технологий

По всей видимости, эта причина неочевидна управленцам и исполнителям, населяющим перечисленные социальные системы. Иначе трудно объяснить практически полное отсутствие интереса самих управленцев, широкой общественности и СМИ к технологиям управления и к повышению эффективности управленческой деятельности.

С сожалением приходится комментировать, что наука управлять в современном обществе выглядит как необязательная и скучная учебная дисциплина, которую изучают весьма поверхностно, формально и даже не столько изучают, сколько изображают ее изучение.

Необходимо отметить также и весьма низкий, можно сказать унылый уровень преподавания управленческих дисциплин в государственных и коммерческих ВУЗах. Дисциплины, которые преподаются студентам, представляют собой салат из концепций, подходов и философских построений, которые по большей части утратили актуальность 50-100 лет назад. Можно сказать, что современных студентов не обучают управлению, а дрессируют запоминать чужие мысли в форме обрывочных и лишенных связи друг с другом афоризмов и цитат.

Неудивительно, что получив такое, с позволения сказать, образование, управленцы часто не в состоянии даже понять ситуацию, в которой они оказываются. Стоит ли говорить о том, что они не располагают ни одной эффективной социальной технологией, которая позволяла бы целенаправленно изменять состояние социальных систем и инициировать управляемые процессы их изменения и развития.

Иными словами, если бы кто-то поставил себе целью разрушить систему подготовки управленцев и сделать практически все социальные системы неэффективно работающими, он не мог бы предложить лучшей стратегии, чем та, что успешно реализована в странах СНГ сегодня.

Понятие «социальная технология» остается для современных управленцев неизвестным и загадочным. Сама идея, что возможно целенаправленно изменять состояние социальных систем, зачастую является для них революционной. А когда речь заходит о том, что социальная технология не может работать, пока управленец не освоит необходимые инструменты управления, сознание управленца зачастую испытывает коллапс.

Мы воспитали поколение управленцев, сознание которых настолько нетренированно, что оно не может увидеть социальную систему как систему разнонаправленных процессов коллективной деятельности, сорганизованных друг с другом по некоему принципу.

Мы воспитали поколение управленцев, которые не могут усваивать сложные смысловые структуры и плохо себя чувствуют, когда возникает необходимость мыслить и осмысленно говорить о развитии социальных систем.

Мы воспитали поколение управленцев, которые могут быть всего лишь послушными функционерами, действующими в заданных кем-то рамках.

Возможно, в этом и состояла цель. Но почему мы должны работать на чью-то цель и жить в реальности, созданной кем-то другим?

Я полагаю, что пришло время для того, чтобы начать все сначала. Наступило время управленческой революции. Настала эпоха, когда социальным системам необходимо развитие, и, следовательно, управленцы, способные управлять развитием, становятся важнейшей составляющей социальных процессов современности.

Что такое социальная технология? Это последовательность операций, которые необходимо осуществить для того, чтобы привести управляемую социальную систему в целевое состояние.

Что такое состояние социальной системы? Это конфигурация релятивной сети (сети отношений, определяющих взаимодействия), которая обеспечивает заданный уровень эффективности коллективной деятельности. Поясним это. Взаимодействия субъектов внутри каждой социальной системы осуществляются по деловым и личным связям между ними: если нарисовать эту систему связей, мы получим релятивную сеть. В этой сети разными цветами можно нарисовать отношения подчинения, сотрудничества, обязанностей по отношению друг к другу и личной ответственности. От местоположения субъекта в этой релятивной сети зависит уровень его влияния на ситуацию, его роль в управлении системой и уровень материального вознаграждения, которое субъект получает от социальной системы. Суть в том, что для каждого множества субъектов можно выбрать множество вариантов релятивной сети, имеющих отличающиеся конфигурации, при которых возможна коллективная деятельность. Важно и то, что каждая возможная конфигурация релятивной сети делает возможным тот или иной уровень эффективности коллективной деятельности. Что же касается эффективности коллективной деятельности – это величина, которая может быть измерена. В формулу расчета эффективности необходимо включить все те результаты коллективной деятельности, которые важны для данной социальной системы. Договорившись о формуле, мы сможем сравнивать показатели эффективности, которые были до изменения в релятивной сети и после него.

Итак, изменение состояния социальной системы – это изменение конфигурации релятивной сети. Очевидно, что процесс этот должен быть управляем и что он должен приводить социальную систему в состояние, в котором эффективность коллективной деятельности становится выше, чем было раньше.

Социальная технология, таким образом – это технология управляемого изменения конфигурации релятивной сети и уровня эффективности коллективной деятельности организации.

Почему социальные технологии неизвестны управленцам? Знание разнообразных социальных технологий и инструментов управления, которые позволяют ими пользоваться, очевидно, должно входить в арсенал каждого современного управленца. Однако, ничего подобного не происходит. Почему?

Мы далеки от того, чтобы предположить целенаправленный заговор с целью оболванить управленцев СНГ. Скорее всего, здесь «поработали» законы самосохранения социальных систем. Дело в том, что каждая социальная система стремится сохранить себя в том виде, в каком она действует. Этим, в частности, объясняется, что, как правило, к вершине социальной иерархии подбираются только те субъекты, которые не представляют для социальной системы угрозы изменений.

Общепринята точка зрения, что современная система государственной власти в странах СНГ не создает условий для оптимального развития экономики и отдельных ее отраслей, для массового обогащения людей, для развития предпринимательства и бизнеса. Нет, разумеется, в каждой стране работает множество комитетов и комиссий по развитию предпринимательства. В каждой стране действует множество общественных организаций, которые осваивают сотни миллионов долларов и пишут красивые отчеты о том, как они развивали гражданское общество и способствовали развитию предпринимательской активности населения. И западные фонды принимают эти отчеты и рапортуют спонсорам об успешной деятельности. Но мы-то с Вами понимаем истинный смысл и реальные результаты этой активности.

Так вот, система государственной власти вовсе не создает условий для реализации всего экономического потенциала регионов, отраслей и предприятий. Напротив, она создает множество препятствий для успешного развития коллективных субъектов деятельности, находящихся под ее контролем. Можно предположить, что это связано с неэффективностью государственной системы управления. Однако, это не совсем так. В предложенном смысле она действительно не справляется со своими обязанностями эффективно. Однако, присмотревшись, мы увидим, что у современных государственных систем управления вовсе нет таких обязанностей как создание оптимальных и наиболее благоприятных условий для развития экономики, предпринимательства и предприятий. В обязанности современных государственных систем управления СНГ входит регулярно собирать с отрасли, региона, бизнеса некоторое количество «денежного урожая» и отравлять этот урожай в столицу, оставляя себе «толику малую». И с этой задачей, созданные сегодня системы государственного управления справляются превосходно. Также у них есть задача развивать те бизнесы, в которых, всеми правдами и неправдами, участвуют в качестве учредителей представители государственных структур. Поскольку эти бизнесы производят наиболее потребляемые на рынке товары, эта задача также решается современной системой государственной власти эффективно. Таким образом, современная система государственной власти, в первую очередь, обеспечивает финансовые интересы своих топ-менеджеров, менеджеров и специалистов. А вся остальная экономика и весь остальной социум – не более чем сырьевая база для добычи денег.

В каком-то смысле такой режим функционирования современных систем государственного управления в СНГ является наследием СССР, с его сырьевой экономикой. Добыча разнообразного природного сырья и его продажа за рубеж была фундаментом экономики СССР, и в настоящий момент те государства СНГ, которые располагают серьезными запасами полезных ископаемых, придерживаются той же государственной экономической стратегии. Те же государства СНГ, которые не имеют богатых недр, вынуждены использовать аналогичные управленческие подходы, но в качестве сырьевой базы для удовлетворения своих финансовых потребностей, использовать всю национальную экономику и социум.

Теперь вопрос: нужны ли таким государственным системам управления социальные технологии, идея которых описана нами выше? Ответ очевиден: не нужны.

2.2 Идея управленческой революции

Однако, есть поправочка к предыдущему параграфу: социальные технологии были не нужны до начала экономического кризиса. В настоящий момент управленцы, владеющие социальными технологиями, нужны бизнес-структурам и крупным промышленным предприятиям национального значения. Они также нужны для проектирования экономики страны как целостной системы, однако, эта задача сегодня не осознается как актуальная в высших эшелонах власти. Поэтому управление экономикой все еще не строится в странах СНГ как целостная стратегическая деятельность.

Вся суть экономического кризиса состоит в том, что управленцы, способные целенаправленно развивать управляемые ими социальные системы, практически отсутствуют. Отсутствуют по описанным выше причинам.

Нужны ли они сейчас? Я полагаю, что да, нужны. Однако, я также понимаю, что ответ «да» не может быть осознан при сегодняшнем крайне низком уровне системного мышления управленцев.

Поэтому нам необходима управленческая революция: управляемый социальный процесс, в результате которого к управлению приходят менеджеры и топ-менеджеры, владеющие социальными технологиями и необходимым арсеналом инструментов управления для целенаправленного и управляемого развития социальных систем и повышения эффективности коллективной деятельности.

Управленческая революция невозможна без людей, которые готовы обучаться социальным технологиям. И без людей, которые способны обучать им.

Глава 3. Особенности управления российскими социально-трудовыми отношениями на современном этапе

Россия переходит от традиционного индустриального общества к постиндустриальному (информационному). Одновременное существование черт различных типов общества приводит к формированию особого рода общественной формации – транзитивного общества, в котором причудливым образом связаны признаки индустриального и информационного сообществ, что требует нового подхода к управлению трудовыми отношениями.

Согласно последним социально-экономическим исследованиям для России характерна «догоняющая модернизация», которая затронула все основные ценности, основные концепты. Этнические и культурные особенности России характеризуются кризисом старых социокультурных ценностей – в первую очередь кризисом соборности. Традиционно все крупные производственные коллективы как в дореволюционной Росси, так и в СССР держались на соборности и авторитарности. Слом старых ценностей в период рыночных реформ выразился в кризисе крупных промышленных коллективов.

Кроме того, догоняющая модернизация (запаздывающие инновационные процессы) выразилась в одновременном сосуществовании трех социокультурных типов общества:

1) традиционного;

2) индустриального;

3) информационного.

Традиционное общество и его ценности остаются господствующими в современной деревне. Там еще очень сильны общинность, коллективизм, авторитет старших, все еще пользуются уважением большие семьи, сильна взаимопомощь и поддержка в рамках большой семьи и общины. Представители деревенской культуры с удовольствием помогут своим родственникам, односельчанам, но с очень большим недоверием относятся к «чужакам» – переселенцам из города, беженцам, мигрантам. Эти черты традиционного общества ухудшают социально-экономическую, социально-политическую и демографическую ситуации в современной деревне. Происходит отрицательный прирост населения, социальная, экономическая деградация сельского населения. Как следствие, трудоспособные, образованные, мобильные люди предпочитают переселяться в города и переходить на работу в промышленные предприятия, неся с собою культуру, уклад и традиции общества традиционного, в то время как крупное промышленное предприятие является социальным институтом индустриального общества. Черты индустриального общества доминируют в средних и мелких городах, экономической и социальной основой которого является промышленное предприятие, градообразующий промышленный коллектив.

Одновременно там же формируются черты информационного общества, социальной основой и социальным институтом которого являются небольшие трудовые коллективы торговли, сферы услуг, сферы производства, передачи и сохранения информации. Доминирующим же типом общества постиндустриальное общество становится в мегаполисах, таких как Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Новосибирск, Самара. Основные отличия информационного общества состоят в резком повышении скорости жизни, в безграничном росте потребления, в крайнем индивидуализме его членов.

Кризис в экономике и промышленности, трансформация трудовых отношений в современной России усугубляются тем, что коллективы предприятий и организаций формируются из личностей, одновременно разделяющих ценности трех противоречащих друг другу типов общества: традиционного, индустриального, информационного. Часто складывается ситуация, когда руководство и высший менеджмент разделяют ценности и живут в ритме постиндустриального общества, средний менеджмент (уровень начальников цехов, участков, мастеров) работают в ритме индустриального общества, а рабочие, низовые инженерно-технические работники существуют в традиционном обществе. Это осложняет управление трудовыми отношениями в России.

Социально-трудовые отношения представляют собой совокупность регулирующих правил и взаимосвязей между действующими лицами по поводу отношений занятости, по поводу выполнения трудовых функций. Трудовые отношения представляют интересный пласт человеческой культуры, а взаимоотношения индивидуумов в процессе труда являются показателями развития всех других видов человеческих взаимоотношений.

Согласно исследованию В. Ядова и Дж. Дебарделебена «Современное состояние трудовых отношений в России», неформальное регулирование у нас социально-трудовых отношений превалирует над формальным. Авторы видят причины этого в несовершенном трудовом законодательстве России. Опыт работы, исследование трудового поведения промышленных рабочих, банковских сотрудников, работников инвестиционных компаний приводит к выводу, что главенство закона, дух закона, писаные нормы, инструкции, положения никогда не были решающими факторами регулирования трудового поведения. 90% всех социально-трудовых отношений основаны на неформальных договоренностях. Причину этого следует видеть в длительном периоде самодержавной власти, отсутствии четких и подробно прописанных законов, определяющих трудовые отношения, тысячелетнему презрению власти к человеку труда и к подчиненному. Пример – знаменитая позиция Ивана Четвертого Грозного: «В холопях своих мы вольны: казнить – вольны, миловать – вольны тоже». Знаковы и слова другого российского властителя, Павла Первого: « В России знатен тот, с кем я говорю, и то, пока я с ним говорю!»

Отражение этой системы институционального управления – народная мудрость «Закон, что дышло, куда повернул, то и вышло». Язык выражает и отражает национальное семантическое поле и влияет на формирование языковой картины мира, которая в свою очередь, влияет на особенности национального управления социально-трудовыми отношениями.

Недоверие закону и стремление к неформальному регулированию социально-трудовых отношений видно из истории развития русского языка. Например, в его тезаурусе долго отсутствовали такие слова, как «развитие», «цивилизация», «культура», «свобода». Это существенно затрудняло языковое выражение текстов законов, внося разночтение, различное толкование, сумятицу в юридическое делопроизводство. Русский человек предпочитал договориться «один на один», нежели позволить регулировать свою жизнь туманными и непонятными юридическими формулировками. Лингвистические особенности влияют на особенности восприятия мира, на особенности социально-трудовых отношений, на модели управления. Практика позволяет определить сегодняшние особенности российских трудовых отношений.

1. Структурная безработица. Избыток специалистов с высшим гуманитарным образованием и недостаток рабочих кадров высокой квалификации. Как следствие, руководители предприятий совершенно закрываю глаза на нарушение дисциплины важными работниками, часто идут у них на поводу, отлично понимая, что небольшое их недовольство может привести к остановке производства, а то и целого предприятия.

2. Нежелание многих работников защищать свои права через формальные процедуры, поскольку компенсации настолько малы, а процедуры их получения столь трудоемки, что мало кто прибегает к закону. Кроме того, отлично понимая, что непосредственный руководитель является для него «отцом и богом в последней инстанции», работник считает, что, испортив неформальные отношения с руководителем и коллективом, он никогда больше не сможет работать в этом социальном окружении. Социально адаптивный работник предпочитает «уйти по-хорошему» или налаживать неформальные отношения.

3.Нежелание большинства работников участвовать в формировании системы социального партнерства, отказ принимать участие в комиссиях по заключению коллективных договоров. Складывается парадоксальная ситуация, когда коллективные переговоры инициируют предприниматели, пытаясь обезопасить себя на будущее.

4.Работник доверяет только лицу, которое действительно принимает решение. Поэтому работник не обращается в профсоюзы, в комиссии по трудовым спорам, предпочитая сразу же идти к руководителю или к собственнику предприятия.

5.Большая роль «сильной личности» – директора, руководителя. В области труда и заработной платы распространена практика устных, меняющихся распоряжений непосредственных руководителей, поэтому работник старается опираться на мнение высшего руководства.

6. Великая роль на предприятии неформальной иерархии.

7. Наиболее значимыми факторами при приеме на работу являются личное знакомство, участие в сети взаимоотношений, родство.

8. Преобладание неформальных практик над формальными во всех сферах регулирования и управления социально-трудовыми отношениями.

Трудовое законодательство никогда не было и вряд ли будет основой регулирования социально-трудовых отношений в России, поэтому бессмысленно ссылаться на несовершенство трудового законодательства как на основу конфликтов трудовых отношений. Основная особенность социально-трудовых отношений в России и на современном этапе заключается в патернализме, вере в «доброго работодателя» и в полном недоверии к государству. Поэтому более перспективным, чем институциональное решение, мне представляется решение социально-технологическое.

Заключение

Современная наука предлагает использовать для оптимизации управления любыми социально-экономическими, социально-политическими процессами управленческие или социальные технологии.

Социальные технологии являются в настоящее время одним из самых притягательных объектов исследования социологии, педагогики, психологии, управления персоналом, менеджмента. Они способны предотвращать конфликты, социальные потрясения, социальные катастрофы. Социальные технологии помогают преодолевать глобальный кризис в теории и практике управления, они создают в настоящее время управленческую культуру нового для России типа общества – транзитивного.

Социальные технологии как социологическая категория представляют собой социоинженерный подход к преобразованию социального пространства. Основу изучения этого научного феномена заложила болгарская школа социологии и теории управления (М. Марков, Н. Стефанов). Исследования продолжили Е.А. Вершинский, О.А. Дейнеков, В.Н. Иванов, Р.В. Мартанус, В.И. Патрушев, Ф.М. Русинов, А.А. Шиян, В.В. Щербина.

Социальные технологии – элемент человеческой культуры, зависящий от менталитета. Они возникают в процессе эволюции человеческого общества или создаются искусственно, учитывают особенности социальной коммуникации в обществе, социальной группе, национально-культурные особенности, специфику социально-психологических групп, коллективов, региональные особенности. Они как минимум диалогичны и по сути полифоничны.

В настоящее время благодаря развитию новых информационных технологий появляются дополнительные типы социально-технологических диалогов. Их появление стало возможным из-за повсеместного распространения сети Интернет во многих сферах человеческой деятельности и во всех сферах, связанных с управлением обществом, отраслями экономики, трудовыми коллективами. Новые типы диалога «человек – машина – общество» и «человек – машина – человек» охватывают преимущественно инновационные социальные технологии или технологии при внедрении инноваций в обществе, производстве, в организации.

Любая успешная социальная технология представляет тип диалога. Диалог не тождественен социальной коммуникации, не тождественен общению. Диалог является особым типом отношений общения, предполагающим активное взаимодействие равноправных в ментальном аспекте субъектов. Диалог – это взаимодействие, влияние социального субъекта на самого себя, на социального объекта. В диалоге присутствуют одновременно индивидуальное и социальное сознание. Субъект диалога имеет развитое сознание и самосознание. Диалог – это глобальное свойство человеческого бытия, основная характеристика и один из уровней эффективности социальных технологий.

Суть диалога состоит в том, что на основе когнитивного баланса идет построение в когнитивной системе реципиента (социального объекта) концептуальных конструкций – моделей мира, которые соотносятся с моделями мира социального субъекта социальных технологий, но не повторяют его.

Список использованной литературы

1.     Вершинин М.С. Политическая коммуникация в информационном обществе. - СПб.: Питер 2009.

2.     Воркачев С.Г. Методологические основания лингвоконцептуалогии // Аспекты метакоммуникативной деятельности. – Воронеж: ВГУ, 2008.

3.     Дридзе Т.М. Социокультурная коммуникация: текст и диалог в семиосоциопсихологии // Социокультурное пространство диалога. - М.: АСТ, 2010.

4.     Екатеринославский Ю.Ю. Организация процессов управления производством. - М.: АСТ, 2009.

5.     Иванов В.Н., Патрушев В.И. Социальные технологии. - М.: Наука, 2008.

6.     Конецкая В.П. Социальная коммуникация. - М.: Наука, 2008.

7.     Марков М. Теория социального управления. - М.: АСТ, 2009.

8.     Мартанус Р.В Социальное управление: кадры и кадровая политика. - М.: АСТ, 2010.

9.     Прохоров А.П. Русская модель управления. - М.: АСТ, 2008.

10.            Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации. - СПб.: Питер, 2009.

11.            Шиян А.А. Руководство по социальным технологиям. – Киев: Знамя, 2009.

Страницы: 1, 2