Политическая интеграция между РФ и КНР

2. Политические аспекты интеграции и ее возможности

Политический фон интеграционно-дезинтеграционных настроений в Сибири и на Дальнем Востоке весьма своеобразен и весьма отличен от того, что происходит в европейской части России. В Сибири и на Дальнем Востоке нет, например, пресловутого «красного пояса», и политическая оппозиция обращена не столько внутрь, сколько за пределы собственных регионов - к Центру. Политические взгляды населения формируют в основном не программы центрального телевидения, а местные СМИ и региональные лидеры. В этих условиях особое значение приобретает доминирование общероссийского информационно-политического пространства с паритетными действиями на нем региональных и местных властей и СМИ Сибири и Дальнего Востока. Политический диалог в интеграционных процессах исключительно важен, и его успех определяется отнюдь не встречей «за закрытыми дверями» Президента РФ и главы региона.

Не менее важно и перенесение в ХХI веке центра политической интеграции из Кремля и Белого дома в Совет Федерации. Именно там, среди равных и коллективно ответственных за целостность России и за судьбу всех ее регионов, должны в первую очередь решаться проблемы, затрагивающие всю Федерацию и способные скорректировать параметры государственного устройства России.

Назрел вопрос о том, чтобы проблемы России, которые в настоящее время почти не осознаются Правительством как взаимосвязанные и приоритетные, решение которых беспорядочно рассредоточено по многим министерствам и ведомствам, стали бы предметом особого и концентрированного внимания специальной организационной структуры (федерального органа). Было бы целесообразно также, чтобы за государственную политику России по решению проблем Сибири и Дальнего Востока постоянно отвечал первый заместитель Председателя Правительства РФ.

В последнее время все чаще обращают внимание на несомненно позитивную интегрирующую роль межрегиональных ассоциаций (среди них в первую очередь отмечают ассоциации «Сибирское соглашение» и «Дальний Восток»). Высказываются также предположения о том, что на базе таких ассоциаций в перспективе возможно осуществить «укрупнение субъектов Федерации». Этот вопрос требует специального обсуждения, поскольку, по мнению ряда специалистов, такая «объединительная» идея в ближайшие десятилетия может стать не менее пагубной для страны, чем идея создания российской конфедерации независимых государств.
Особую роль в интеграционных процессах России может сыграть укрепление местной власти. При этом создаются условия для решения одновременно двух проблем. Одна из важнейших проблем - создание политического климата, противостоящего превращению региональных лидеров в единственную и неоспоримую самовластную силу. Противостояния губернаторов и мэров должны смениться политикой согласования интересов, учитывающих все разнообразие ситуаций на местном и региональном уровнях.

Необходима постоянная, системная, не амбициозная и стратегически ориентированная политика по созданию условий для усиления интеграции страны. В настоящее время такой политики нет, и в этом состоит, по-видимому, единственная опасность того, что по линии «восток-запад» начнутся не случайно, а объективно обусловленные реальные дезинтеграционные действия. Однако для недопущения такой ситуации имеются все предпосылки, и, как показано в этой курсовой работе, у Сибири и Дальнего Востока есть все шансы функционирования в ХХI веке в составе единого и экономически сильного Российского государства.

3. Политическая нестабильность в РФ И КНР

Главным препятствием для политической и даже экономической консолидации региона является обостряющаяся борьба за лидерство, прежде всего между Пекином и Вашингтоном. Основным возмутителем спокойствия вольно или невольно выступает Китай, который все активнее теснит традиционных лидеров — Соединенные Штаты и союзную им Японию. По некоторым оценкам, Китай рассматривает «малые» страны, в первую очередь государства – члены АСЕАН, как продолжение своей экономики и активно развивает с ними сотрудничество. Остальные субъекты региона являются скорее объектами политики двух конкурирующих гигантов. Исключение составляет только Россия, за благосклонность которой борются пока КНР и США. 1

Внешнеполитические амбиции Китая все еще недостаточно четко декларированы. Пекин твердо настаивает на возвращении Тайваня в состав единого государства, в остальном же избегает внятной и недвусмысленной постановки задач, что, в свою очередь, не позволяет партнерам КНР определиться с курсом в отношении Пекина. России, США, странам – членам НАТО и «Большой восьмерки» не всегда понятно, чего хочет Китай, когда говорит о развитии «стратегического диалога». Часто Пекин ведет себя противоречиво: с одной стороны, агрессивно пытается скупать ликвидные активы в США, с другой — проявляет осторожность, если не сказать неуверенность, в реализации своих политических инициатив.

Нынешний объем внешнеэкономических связей удерживает руководство КНР от конфронтационной внешней политики. Наращивание же Китаем военной мощи, в том числе ядерного потенциала, необходимо для поднятия его авторитета на региональной и мировой арене. Вместе с тем военное усиление Пекина может расцениваться соседями как угроза.

В ряду внешнеполитических приоритетов Китая Россия занимает второе — третье место наряду с Японией. Китайское общественное мнение воспринимает нашу страну все более благожелательно. Упрочению двусторонних связей способствуют и новые совместные проекты в энергетической области. В долгосрочной перспективе российский курс Пекина будет дружественным и основанным на необходимости сохранить «спокойствие на Севере»1, за благосклонность которой борется КНР.

ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМЫ, ВОЗМОЖНОСТИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ МЕЖДУ РОССИЕЙ И КИТАЕМ

1.                 Политика привлечения иностранного капитала в КНР. Основные проблемы и перспектив

Привлечение иностранного капитала стало в период реформ одной из основных форм осуществления открытой внешнеэкономической политики Китая. Приоритетное значение в 1990-х годах приобрели прямые предпринимательские инвестиции, опередившие по освоенным средствам объемы внешнего заимствования. В конце 1970-х - начале 1980-х годов сложились благоприятные внутренние и внешние условия для привлечения иностранного капитала в КНР. Страной был взят курс на ускоренную модернизацию народного хозяйства, потребовавший значительных финансовых и материально-технических ресурсов, с другой стороны, на международном рынке имелись избыточные свободные капиталы. Введение налоговых и таможенных льгот для СП, облегчение процесса их создания, учреждение районов льготного инвестирования в приморской полосе дали толчок развитию совместного предпринимательства, представленному на первоначальном этапе главным образом кооперационными предприятиями, действовавшими в трудоемких областях обрабатывающей промышленности, в сфере услуг, туризма, в коммунальном и гостиничном хозяйстве и тому подобное. Предприятия концентрировались в приморских провинциях Гуандун и Фуцзянь, большинство иностранных вкладчиков являлись зарубежными китайцами из Гонконга, Макао, Тайваня. При этом низкая экономическая эффективность хозяйствования (малый экспорт, дефицит валютных доходов, узкая непроизводственная отраслевая структура, краткосрочный характер сотрудничества, привязанность к зарубежным поставкам и так далее) требовала от руководства принятия действенных шагов.

В 1994-1996 годах темпы роста числа совместных предприятий и объемов их заявленных инвестиций по соглашениям заметно снизились. Такая динамика оценена китайскими специалистами в целом положительно - как результат урегулирования отраслевой структуры СП, вызванного нехваткой инвестиций в базовые отрасли промышленности, определяющие научно-технический прогресс, и усиления жесткой кредитно-финансовой политики государства. Так, приоритетные отрасли для привлечения иностранного капитала, закрепленные Госсоветом КНР во Временном положении о регулировании направления иностранных инвестиций (1995 г.), включают:1

- сельское хозяйство, включая рыбное, лесное, скотоводство;

- инфраструктуру и базовые отрасли промышленности (энергетику,

 металлургию, железные и автомобильные дороги, порты и аэропорты);

- машиностроение, электронную, нефтехимическую, автомобильную

 промышленность, производство стройматериалов;

- высокотехнологичные, наукоемкие, энергосберегающие и экологичные

 производства;

- отрасли, активно задействующие рабочую силу и природные ресурсы страны.

Следует отметить, что механизм привлечения иностранного капитала в КНР охватывает практически весь арсенал современного международного инвестиционного производственного сотрудничества: компенсационные соглашения, совместную разработку нефтяных ресурсов на континентальном шельфе, инвестирование за рубежом, подрядное строительство и экспорт рабочей силы, иностранный туризм.

Вместе с тем на пути дальнейшего развития сотрудничества КНР с иностранным капиталом сохраняется немало проблем, часть из которых связана с несбалансированностью отраслевой структуры инвестиций. Несмотря на то, что к началу 1990-х годов промышленная сфера стала в ней доминирующей, что позволило китайскому руководству дать «зеленый свет» инвестициям в «третью сферу» экономики, далеко не идеальным остается положение дел в базовых промышленных отраслях (черная и цветная металлургия, химия, стройматериалы), распыленность инвестиций имеет место в обрабатывающей промышленности.

Другая проблема - нежелание крупнейших промышленно развитых стран предоставлять КНР современную технику и технологию, зачастую использование ими в отношении Китая тактики «выпавшего технологического звена», когда роль китайской стороны ограничивается простой сборкой, подключением к производственному процессу на его последних стадиях. В этом, очевидно, проявляется стремление иностранных компаний соблюдать свои стратегические выгоды, нежелание создавать сильного конкурента на мировом рынке. В связи с этим, наиболее перспективной формой представляются именно совместные предприятия, предполагающие заинтересованность обеих сторон в привлечении современной технологии для модернизации производства.

Проблемой остается и невысокое качество многих китайских товаров, несоответствие их международным стандартам, недостаточная квалификация рабочего и инженерно-технического персонала. Их работа в трудоемких отраслях на конвейере и сборке имеет узкую специализацию, не дает широких технологических навыков.

Важным резервом увеличения притока капиталовложений является расширение круга инвесторов. Не сбалансирована и территориальная структура размещения иностранного капитала.

При этом нельзя не сказать о растущем понимании Китаем по мере интеграции его экономики в мировую систему необходимости формирования надежной правовой защиты иностранных инвестиций и его усилиях в этом направлении, поскольку в противном случае, и это осознают в Пекине, КНР лишится гарантий дальнейшего роста зарубежных капиталовложений.

Говоря о ближайшей перспективе, можно предположить, что Китаю необходимо будет обеспечить, как минимум, стабильность и поступательность в росте иностранных капиталовложений. Наиболее приоритетными отраслями для страны в настоящее время являются отрасли инфраструктуры, энергетика, транспорт, связь, портовое хозяйство, металлургия, химия. Они создают предпосылки для эффективного функционирования совместного предпринимательства в отраслях легкой, текстильной и пищевой промышленности, электроники и бытовых приборов.

Проблемы и трудности, сопутствующие Китаю в привлечении иностранного капитала, - неизбежное следствие перехода к новой экономической системе. В настоящее время Китай, отстаивая свои национальные экономические интересы, стал проводить более избирательную политику регулирования притока иностранных капиталовложений как в отраслевом и территориальном аспектах, так и с точки зрения технологического уровня и валютной отдачи.

2. Проблемы и перспективы сотрудничества между Китаем и Российской Федерацией

Российско-китайские отношения имеют неравномерный характер: если по вопросу о роли ООН и в понимании роли государства Китай и Россия сходятся, то в традиционных областях сотрудничества (энергетика, военная промышленность) Китай постепенно предпочитает иные источники, нежели Россия, а на инвестиционном рынке эти страны являются конкурентами. Россия должна пересмотреть свои экономические отношения с Китаем и выработать новые подходы, которые соответствовали бы новой ситуации.

Бурный экономический прогресс Китайской Народной Республики ставит перед Россией серьезные вопросы. Значение Китая в мировой политике и экономике растет, и главная проблема нашей страны – это неготовность адекватно оценить тенденции развития великого соседа и выбрать соответствующие им формы взаимодействия. Взгляд на КНР как на второстепенное государство или как на государство, представляющее угрозу, не отвечает ни мировым реалиям, ни российским интересам. На политическом уровне и в сфере международной безопасности содержательная часть российско-китайских отношений ограничивается пока декларациями, отражающими сходные, но зачастую устаревшие взгляды на наиболее актуальные проблемы международных отношений, такие, как будущее ООН или концепция государственного суверенитета в XXI веке. Москве необходима четкая и многоплановая стратегия на китайском направлении. Пора переходить к систематическому взаимодействию на разных уровнях и к крупным совместным проектам. Например, в области сотрудничества в освоении депрессивных регионов российского Дальнего Востока или в реформировании системы международной безопасности.

Главной особенностью российско-китайских отношений в сфере международной политики является совпадение позиций обеих стран по таким вопросам, как сохранение роли ООН и традиционной трактовки понятия государственного суверенитета. Вместе с тем ряд экспертов подчеркнули, что такая совместная повестка дня, во-первых, может рассматриваться как морально устаревшая и не адекватная вызовам XXI века, во-вторых, не отражает роста фактического влияния КНР на международную обстановку и, в-третьих, не затрагивает важных, представляющих взаимный интерес проблем. Так, Россия и Китай по-разному воспринимают Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС)1. В то время как китайское руководство рассматривает ШОС как важный проект, по сути, пилотную попытку региональной интеграции с китайским участием, Россия пока не относится к этому проекту достаточно серьезно.

Пекин активно ищет новую модель внешней политики и поведения на глобальной арене. И хотя процесс этот имеет достаточно закрытый характер, крайне важно развивать широкий диалог с китайской элитой. Воздействовать на нее можно только путем совместного поиска ответов на новые вызовы.

Россия и КНР уже конкурируют в области импорта капиталов. Китай сейчас является более привлекательным государством в плане инвестиций, а планируемая либерализация китайского фондового рынка может сделать его отрыв по уровню инвестиционной привлекательности еще более значительным.

В энергетической сфере Пекин объективно зависит от России и нуждается в увеличении объемов поставок российских энергоресурсов. Вместе с тем торговые отношения с КНР и так носят сырьевой характер, а признаков оживления торговли за счет других видов товаров незаметно. В ряде случаев (например, гидроэлектроэнергетика) Китай в довольно жесткой форме отдавал предпочтение конкурентам России. Но и Россия не предпринимает серьезных усилий по модернизации своих экономических отношений с КНР. В области экономики сторонам не удалось пока запустить ни одного масштабного совместного проекта (кроме торговли вооружениями), а те, что предлагаются, уязвимы с точки зрения рентабельности.

Говоря о военно-техническом сотрудничестве (ВТС), эксперты согласились с тем, что Россия, занимая сейчас фактически монопольное положение на китайском рынке, может потерять его в ближайшие 8—10 лет.1 При этом именно продажа вооружений Китаю стала в последние годы одним из главных источников средств, позволяющих поддерживать в активном состоянии ряд ключевых отраслей российского ВПК. Уже заметна тенденция к снижению объема закупаемых российских вооружений, постепенному переходу к приобретению лицензий и самостоятельному выпуску систем вооружений и запасных частей. Перспективы создания совместных военно-технических проектов России и КНР не просматриваются.

Особое место в обсуждении занял вопрос о наличии у России многоплановой и четкой стратегии в отношении китайского направления своей внешней политики. По мнению большинства экспертов, Россия еще не смогла полностью определить свое отношение к новому Китаю. Вследствие этого нельзя говорить о том, что ее внешнеполитические действия основаны на комплексном стратегическом подходе. Скорее, согласились эксперты, политика России частично остается реактивной.

По результатам обсуждения перспектив российской политики в отношении КНР большинство экспертов согласились с тем, что Москве не стоит следовать курсом чрезмерного сближения с Пекином. Наши отношения должны быть сбалансированными и учитывать как конкретные интересы России в АТР, так и взаимоотношения Китая с США и другими российскими партнерами. При этом России не стоит пытаться играть роль активного участника в ситуации возможного обострения американо-китайских противоречий.

Имеется два фактора, которые могли бы компенсировать увеличивающийся разрыв в совокупной мощи партнеров. Во-первых, сохраняющийся потенциал России как ядерной державы. Во-вторых, расширяющиеся, по мнению большинства экспертов, возможности привлечения Японии, США, Южной Кореи для освоения российского Дальнего Востока. В случае подключения КНР этот проект может заложить основу для создания интеграционного объединения всего Дальневосточного региона (Россия, Северо-Восточный Китай, обе Кореи, Япония).

Обсуждая вопрос о приоритетности того или иного маршрута нефтепровода для экспорта российской нефти в ведущие государства АТР, эксперты отметили, что с политической точки зрения наиболее выгодно было бы либо проложить из Ангарска единый нефтепровод с ответвлениями на Находку и Дацин, либо пустить туда горючее по двум отдельным нефтепроводам. Однако, по мнению специалистов, для реализации таких схем пока не хватает нефти.

Как указал ряд экспертов, отказ от проекта строительства нефтепровода на Дацин нанесет еще один серьезный удар по доверию Пекина к Москве. Он лишь усилит подозрения в том, что Россия идет в своей китайской политике на поводу у Вашингтона и Токио, которые, как считается, стремятся ослабить китайскую экономику, сохранить зависимость Китая от ближневосточной нефти. Кроме того, как отмечалось, строительство нефтепровода Ангарск – Дацин может способствовать (при проведении соответствующей политической линии) крупномасштабному промышленному сотрудничеству северо-востока Китая и российского Дальнего Востока, реализации большого интеграционного проекта во всей Северо-Восточной Азии.1

Сторонники строительства нефтепровода на Находку указывали, что он будет содействовать развитию и оживлению огромного региона, ныне умирающего. Будут создаваться условия для заполнения экономического, социального и геополитического вакуума, угрожающего интересам России. Кроме того, нефть из Находки может идти и на северо-запад Китая, способствуя оживлению простаивающих там нефтеперерабатывающих заводов. Об этом может быть достигнута соответствующая договоренность. Упоминался и фактор выгодных японских кредитов под нефтепровод на Находку, а также долгосрочные перспективы масштабного выхода на японский и американский энергетические рынки. Такое направление нефтепровода создаст дополнительные предпосылки для претворения в жизнь мегапроекта международного освоения депрессивных регионов России.

Страницы: 1, 2, 3